Суета вокруг Жерара
Имя нового русского актера Жерара Депардье встречается в прессе чаще, чем в Москве выдаются солнечные дни. То он снимается в Грозном, то собирается под Сочи играть главную роль спортивного директора российской олимпийской сборной по горным лыжам (еще бы, ведь именно в этом городе 3 января этого года Владимир Путин лично вручил ему российский паспорт). Сюда же — получение лицензии индивидуального предпринимателя в Саранске. И проигранный суд о вождении в нетрезвом виде в Париже. И очередное скандальное интервью Le Journal du Dimanche, в котором Жерар признался, что владеет сразу семью паспортами и на полпути к получению восьмого — в Алжире. Новость о том, что съемочная группа фильма «Бирюза» Филиппа Мартинеза перемещается из Грозного в Москву, снова затмила все проблемы внешней и внутренней политики, а сообщение о том, что ММКФ закроется «Распутиным» с Депардье в главной роли, тут же отодвинуло на второй план собственно целый фестиваль. Хотя еще полтора года назад, в разгар съемок «Распутина» в Петербурге (Жерар уже тогда ходил по площадке в бейсболке с надписью «Россия»), да и когда он приезжал в гости к Рамзану Кадырову, казалось, что вокруг особо никому нет до него дела.
«Бирюза» — тоже международный проект, но куда скромнее. По сути — обычный боевик. По сюжету, Депардье — Виктор Ламберт, авторитетный мужчина, вышедший из тюрьмы после семи лет заключения. За три месяца до освобождения он узнает, что кто-то убил его сына Джереми. Теперь он намерен отомстить. На помощь ему приходят чеченский друг, хореограф Сулейман и возлюбленная Александра Иванова, которую играет британская актриса и фотомодель Элизабет Херли. По ходу повествования он берет под защиту девушку Катерину (Полина Кузьминская), беременную от его сына, и встречается с российским правосудием в лице следователя Плутовой (Евгения Охременко).
Конфликт с президентом
Наконец получаю последнюю депешу — сегодня, 22.30, «Турандот». Подходя к стенам ресторана в означенный час, с ужасом обнаруживаю целую батарею фотографов, выстроившуюся вдоль всего Тверского бульвара. Вскоре оказывается, что коллеги караулят Брэда Питта, который, по слухам, должен заехать на ужин в кафе «Пушкин», что по соседству. Прибыв на место, с ходу слышу: «Жерар будет не раньше полуночи». Следующий час оператор снимает второстепенные эпизоды без главных звезд: проезд автомобилей, остановка автомобилей, выход из дверей крупных чернокожих мужчин в черных же костюмах. Мимо нас круг за кругом проезжает внушительный игровой автопарк: черные квадратные джипы, низкая и длинная, гудящая на всю улицу мотором «Ламборгини» канареечного цвета. Следом объявляют обеденный перерыв (так как съемка ночная, по времени он совпадает с поздним ужином).
Арно Фрилле — высокий, спортивного телосложения француз, прекрасно владеющий русским языком. Если не знать заранее, что он генеральный продюсер, можно смело спутать с одним из актеров. Русский язык Арно выучил благодаря своей бабушке, одной из первых эмигранток, а в Россию в первый раз попал тридцать лет назад десятилетним мальчиком. Причем не куда-нибудь, а в пионерлагерь. И с тех пор бывает здесь почти каждый год. Депардье знает с детства — тот был хорошо знаком с его родителями, тоже всю жизнь работавшими в кино. Теперь их объединяет не только кино («Распутин» — их первый совместный проект), но и ресторанный бизнес. Поэтому историю с отказом актера от французского паспорта из-за высоких налогов рассказывает как свою:
— Жерар переживал из-за конфликта с Франсуа Олландом, — говорит Арно. — Он человек, который себя сделал сам. Он великий актер, а кроме этого бизнесмен, в чьих ресторанах работает больше ста человек. Он имел право сказать, что не видит смысла платить так много налогов. Это был первый шаг к конфликту. Второй шаг — это история с российским паспортом, точнее, с имиджем России в Европе. Но сейчас начался обратный процесс. Недавно мы были на фестивале в Ницце, и на пресс-конференции встал один журналист, известный жесткими статьями о Депардье в Le Monde. И вдруг он сказал: «На самом деле у меня нет вопроса, просто я хотел перед вами извиниться, потому что вы великий артист и по-настоящему свободный человек». И это правда. Жерар с любым президентом говорит на «ты» и с любым прохожим на улице. Он великий актер, но кроме того — простой человек. И очень добрый. Меня часто спрашивают, в чем разница между французом и русским на площадке, и я отвечаю, что русские чаще работают душой, в то время как француз — карманом. Но Депардье не такой, он более простой и прямой. Совсем как русский.
По Чечне босиком
В Чечне съемочную группу неофициально охранял целый боевой отряд силовиков из Грозного, Самары и Краснодара. Укрывшись в кустах на возвышенностях по всему периметру, они терпеливо наблюдали, как Жерар ходит по траве босиком в перерывах между съемками. Но иногда не выдерживали и оставляли боевую позицию, чтобы сфотографироваться со звездой.
— Это были вынужденные меры, — говорит продюсер. — Сам Грозный сегодня — абсолютно безопасный город, но рядом Дагестан. И Рамзан лучше всех понимал, что, если вдруг с Депардье что-то случится, это будет катастрофа. Но мы особо и не переживали. В Мексике не лучше, а в Африке и того тяжелее.
Был Арно с Жераром и тогда, когда тот встречался с Владимиром Путиным. Причем трижды: когда только начинались переговоры по поводу съемок «Распутина», когда президент смотрел готовый фильм (после он пошлет актеру эмоциональное письмо с благодарностью). И третий — в Сочи, когда Депардье вручали российский паспорт.
— О, это был уникальный момент. Очень много эмоций! — вспоминает продюсер.
Не удержавшись, спрашиваю про «семь паспортов» Депардье.
— Конечно, он пошутил, — говорит Арно. — Просто таким образом он хочет показать, что он гражданин мира, что он выступает за мир без границ. Но к России у него особое отношение. И его российский паспорт — настоящий.
За барной стойкой
Обед заканчивается. Художники-постановщики заносят оборудование внутрь ресторана, где не осталось ни одного посетителя. По рациям пробегает команда администратора: «Расставляемся аккуратно, как обычно. К стенам ничего не прислонять».
— Вам это кажется смешным, но многие за границей думают, что у вас до сих пор очереди в магазинах за колбасой. Другие приезжают сюда только для того, чтобы получить финансирование, — говорит продюсер. — Мы же хотим донести Западу положительный имидж вашей страны, поэтому у нас в фильме так много красивых мест: Красная площадь, клубы, рестораны.
И правда, интерьер вокруг — как в лучших домах Лондона и Парижа. Мрамор, лепнина, стены в золоте, купол потолка в бирюзе — под цвет неба и название фильма. За длинной зеркальной барной стойкой — один из двух задержавшихся после смены официантов. Для них в фильме подготовлены свои эпизоды. Скоро барную стойку заполняет компания длинноногих красавиц в открытых платьях. Мужчины в джинсах и строгих пиджаках рассаживаются в кресла в глубине зала. Операторы прокладывают рельсы для камеры. В одной из укромных комнат на стол ставят блюдо с фруктами, а рядом — монитор плейбека. Роль режиссерского кресла выполняет мягкий диван.
Филипп Мартинез больше известен как продюсер, в этом качестве сделавший три с лишним десятка фильмов: «Модильяни» с Энди Гарсия, «Паства» с Ричардом Гиром, «Крутые времена» с Кристианом Бэйлом. По площадке он перемещается на инвалидной коляске — последствии одного из последних съемочных дней в Грозном, где он подвернул ногу в темном подвале. Коляску катит один из немногих чеченцев в московской съемочной группе. Кроме русских и французов на фильме работают актеры из ЮАР, а главного чеченца играет израильтянин. Все они разговаривают на площадке на одном языке — английском.
На мягком диване, в свете гигантской люстры, в этом версальском интерьере, с ассистентом-чеченцем в дверях, со своей грузной комплекцией и хитрым прищуром режиссер выглядит персонажем Дэвида Линча. С таким же загадочным видом, переходя с английского на французский, он похвастается, что первым снимает Депардье в качестве русского артиста.
Звезда на бульваре
0.55. На площадке появляется Элизабет Херли. Не обращая внимания на гламур вокруг, ведет со следователем запутанную беседу о Викторе Ламберте, семи трупах в подвале (эту сцену снимали пару дней назад в переулках Нового Арбата) и дорогой картине, которую Виктор должен вернуть. Потом еще дубль. Потом еще. За происходящим внимательно наблюдает сын актрисы, 11-летний Дэмиан. Режиссер, словно сбросивший двадцать килограммов, подбегает к актрисам на своих двоих и без коляски и эмоционально что-то объясняет. Еще дубль. Потом еще. Дэмиан устает и явно скучает.
1.52. Наконец приезжает Депардье. Черный костюм, лакированные ботинки. Тихая французская речь, доброжелательная улыбка, дежурные похлопывания по плечу девочек-администраторов. Знаки внимания Депардье совсем безвинные, но девушки на смену на всякий случай приходят в брюках или длинных юбках. Слишком уж правдоподобно он выглядит в трейлере фильма «Добро пожаловать в Нью-Йорк» Абеля Феррары, где Жерар играет Доминика Стросс-Кана после случая с одной темнокожей горничной в отеле Нью-Йорка. Во всем остальном появление Жерара проходит удивительно спокойно. Кажется, в комнате вообще никто не замечает, что на площадке становится на одну звезду больше. Только его постоянный гример одним четким движением поправляет галстук.
Актер скрывается за дверями секретной комнаты для деловых переговоров. Дела в России у Депардье с каждым днем идут все лучше. Помимо планов о съемке в роли спортивного директора олимпийской сборной по горным лыжам впереди — небольшой эпизод (восемь съемочных дней) в комедийном ситкоме. А следом — еще один проект в Казахстане.
3.30. Депардье выходит на бульвар — подышать воздухом и пообщаться с инспектором Плутовой (Евгения Охременко). Не столько обсудить роль, сколько лишний раз ее ободрительно обнять. Чеченский ассистент режиссера Мартинеза тут как тут. Смотрит, чтобы посторонние не слишком часто направляли на актера камеру мобильного телефона.
Когда Депардье входит в кадр, на улице уже почти светло. В этой, одной из финальных, сцене — у него не много работы. Наблюдать, как две красивые женщины выясняют отношения из-за него, а в конце снова обнять одну из них. На этот раз красавицу Элизабет Херли.
Закончится смена уже без меня. Измученный ожиданием, я, по сути, так и уезжаю ни с чем. Не узнав ничего нового о том, каким образом этому почтенному французу с великим прошлым удается держать в возбуждении полмира.
Быть может, удастся понять это в одной из следующих серий.
