На ступеньках Театрального центра на Страстном четыре девчушки в тулупах и павлово-пасадских платках с кистями зажигают: поют «Ах, Самара городок», пританцовывают и в пояс кланяются каждому входящему. Впрочем, тусовка аля-рюс на ступеньках и заканчивается — внутри никаких гармошек/балалаек и развлечений. Когда все расселись за столиками, Калягин берет микрофон и просит всех посмотреть на экран. Посмотрели, улыбнулись, умилились - на нём кадры фотографий очень симпатичного мальчика, одетого в духе 40-50-х. Мальчика сменил юноша с умными глазами — никто не сомневался, что это режиссер Леонид Хейфец: сначала Лёнечка, потом Леонид, ну, а уж теперь Леонид Ефимович — мастер, художник, педагог. Именно на него пал председательский выбор.
Хейфец не публичная фигура, достаточно скромный и даже стеснительный человек, но талантливый режиссер старшего поколения. Вышел тоже как-то стесняясь.
— Я раньше ужасно волновался, когда знал, что мне придётся говорить. Я не умел и не любил делать этого, — говорит он. — Но моя учительница, Мария Осиповна Кнебель, как-то на мой вопрос: «Что сказать?» посоветовала мне: «Лёня, скажите правду». Это не значит, что мы врали — просто время было такое, что не всё скажешь, да и говорить люди боялись. И вот теперь, эта премия…
Он показывает конверт, пока не зная, сколько там дензнаков. Оказалось 150 тысяч. Хейфец вспоминает, как ему, голодному студенту, на старте профессиональной жизни очень помог именно СТД, в то время Всероссийское театральное общество (ВТО).
— Я пришёл в здание ВТО н6а Пушечной улице, открыл дверь в кабинет народных театров и меня с порога спросили: «Хотите поехать в Сибирь?» И я поехал, колесил по Сибири с колхозным передвижным театром. А потом мне ВТО заплатило прилично и это была настоящая помощь.
Сейчас нет никаких передвижных колхозных театров, как и самих колхозов. СТД стоит, и остается практически единственным творческим союзом, который не развалился изнутри усилиями эгоистичных и амбициозных твоцов. Такой былой мощи (в том числе и материальной) уже нет, но единство пока сохраняется, материальный ресурс восстанавливается. Вот в начале марта в Ялте должна была состояться большая конференция отделений Союза, но в связи с событиями на Украине, похоже, отменится.
— Да, мы были уверены, что на Украине будет всё нормально, но то, что там сейчас происходит… В общем, в Министерстве культуры нам не рекомендовали устраивать форум в Ялте, — говорит мне Сан Саныч. — А ведь мы планировали собрать примерно 130 человек — секретарей наших отделений по России, провести мастер-классы.
— Значит конференция не состоится?
— Мы не отменяем её, мы переносим. Сейчас решаем куда. Вполне, может быть, и в Ялте будет.
— Сан Саныч, как вы прокомментируете факт серьезного наезда на некоторых режиссеров, занимающихся современным театром? Одни радуются этому, другие — называют это травлей. Какую позицию занимает СТД и вы лично?
— Мы же хотели демократию, вот и получили. Все друг друга критикуют — левые правых, правые - левых. Но не надо забывать, что изменилось время, и сейчас критика из телевизора уже не может быть прямым руководством к действию. Так раньше было: раз телевидение сказало, значит, надо запретить, растоптать. Такие времена кончились. Более того, в этом нет ничего экстраординарного, потому что одни каналы поддерживают, другие — бьют.
— Но критика в адрес Кирилла Серебреникова и Константина Богомолова, правда, больше похожая на рекламную кампанию силами гостелевидения, очень конкретная. Их, зачем-то свалив в одну кучу, обвиняют во всех смертных грехах.
— В театре всё было и всё будет. Я всегда считал и считаю, что в театре можно всё. Все кроме скуки и пошлости — это моя формула. Все-таки человек — это создание Божье. Мы же не медведи. Но чтобы мне и вам не показывали на сцене, как бы уродливо на подмостках не выглядела наша с вами жизнь, в театре должен всегда прорываться гуманизм. Театр на этом стоит.
