Мистика
Готовимся отметить 300-летие Дома Романовых. Вроде мы далеко и много прошагали с той поры. Но, если приглядеться, все у нас как при последнем монархе — Николае Александровиче. Император окружен ареопагом скомпрометированных, дискредитированных, одиозных фигур. Первосвященник с то исчезающими, то возникающими наручными часиками. Министр обороны с то исчезающими, то вновь начинающими мерцать похищенными у страны миллионами. (Иностранец Дэвид Копперфильд и его фокусы по скрадыванию поездов и небоскребов отдыхает. А ведь ему, этому факиру, было бы самое место в российской действительности.) Мистика — только ее недостает для воссоздания полноты картины. Ощутимо не хватает «старца-экстрасенса» распутинского типа при первом лице. Но свято место пусто не бывает. Такой персонаж возник, нарисовался. Только приехал не из Сибири, а из Парижа, возможно, реинкарнированный блудной русской душой. Тот, кто сыграл роль Распутина на французский манер, — Депардье. Прибыл, чтобы стать нашим гражданином, признать и ощутить Россию родным домом. И тотчас был принят первым лицом. Тоже, возможно, реинкарнированным. Теперь тень Распутина, вероятно, будет по-французски нашептывать рецепты спасения России — согласно удешевленному налоговому тарифу. Там, во Франции, мессией не признали, обложили (хуже чем матом — дополнительным подоходным). У нас за меньший процент станет витриной нашей свободной и необремененной поборами за роскошь жизни.
Нельзя не учитывать и то, что бегство Депардье в Россию происходит аккурат через два столетия после изгнания русской армией Наполеона... Отдельные чуткие прозорливцы, правда, почувствовали: под маской обаятельного актера может скрываться агент иностранного влияния. Поэтому срочно приступили к съемкам отечественного телесериала, где Распутина сыграет уже наш, коренной Машков (с такой фамилией иностранная подоплека в генах, видимо, исключается). Теперь возникла задача: убедить Путина, чтоб внимал не французскому, а своему, исконному Распутину.
Так и видится сцена: президент посередине, по бокам — Депардье и Машков.
РАСПУТИН (французский): Государь, хочу виноградник в Крыму.
ПРЕЗИДЕНТ: Крым теперь не России принадлежит, а Украине. Но дадим в Абхазии.
РАСПУТИН (русский): Папа! Надо сместить обер-прокурора Святейшего синода!
Любопытно, как впишется великий француз в истеблишмент, в среду нашей творческой богемы, какую ставку получит, пройдя актерскую тарификацию (в новых ее формах), какие гонорары начнет запрашивать за выступления на корпоративах? И, если он кого-нибудь потеснит, не плеснут ли ему менее удачливые конкуренты в лицо горячий суп или что похуже? Присвоит ли ему Путин звание народного или заслуженного шута? А может, учитывая вклад в общемировое искусство (и попутно в российскую историю — в процессе исполнения роли Распутина), крупнейший (если иметь в виду еще и его габариты шоумен) удостоится титула «выдающийся артист ВТО», тем более раньше такая аббревиатура означала Всероссийское театральное общество?
И превратился прекрасный Депардье, согласно моей транскрипции и моему видению, в масло, летающее меж странами и ищущее, куда повыгоднее прилипнуть, по какой территории поэкономнее себя размазать!
Витрина
Премьер Медведев отправился с супругой в детский дом, над которым шефствует. Усыновлять или удочерять? Нет, повез мешок подарков, как и принято на Новый год. Вряд ли привезенные им компьютеры или шоколадные конфеты способны заменить детям родителей или вернуть здоровье. Но... жест премьера произведен вовремя и получился красноречивым и всем понятным — даже тупым американцам. Забота о детях — налицо. Как изрекал сто лет назад занимавший пост председателя Совета Министров Горемыкин (когда слышу или читаю эту фамилию, наворачиваются слезы, настолько она «говорящая»): «Декорация — вещь полезная. Для толпы она важнее существа».
Горемыкин был одним из самых горячих инициаторов создания Комиссии по расследованию и поиску виновных в недостаточном снабжении русской армии боеприпасами и снаряжением, высказывался за придание такой комиссии наиболее представительного характера, для чего предлагал включить в нее членов Думы и Государственного совета. Не напоминает ли эта показуха принцип, по которому в наши дни формируются комиссии для расследования всякого рода ЧП?
Депо-Театр-Гараж
Лазарь Каганович, отвечавший при Иосифе Виссарионовиче за транспорт, в заботе о железнодорожниках превратил депо возле Курского вокзала в театр. Ныне наблюдаем обратный процесс. Театр транспорта, затем театр имени Гоголя, может превратиться в нечто смахивающее на популярные «Гараж» и «Винзавод». В связи с этой пертурбацией один не уважаемый мною журналист (в беседе со мной он нахваливал мою пьесу «Койка» и поставленный по ней Андреем Соколовым спектакль, а потом, в печати, разнес то и другое в пух — разве это пристойно?) разразился статьей, где спешит сообщить: на защиту «маргинального» театра встали, «протрубили сбор» самые «консервативные театральные силы». Я как человек, подписавший письмо в защиту коллектива, который мог оказаться выброшенным на улицу (и если бы не такие письма, возможно, оказался бы), принял сие клеймо на свой счет. Да, я реакционер и душитель. Посмеиваюсь (не только в данной, перед вашими глазами находящейся публикации) над первыми лицами страны. А вот автор публикации «Чиновник торжества» — прогрессист и радетель за все свежее, поэтому до неприличия подобострастно облизывает с ног до головы главу могучего столичного департамента, отвечающему за культуру в столице.
Театр Гоголя мне не посторонний. Здесь были поставлены две мои пьесы — «И эту дуру я любил!» и «Женщина с прошлым». (Первая держалась в репертуаре аж 11 сезонов!) Я видел, как полнились его залы благодарным зрителем. И вот читаю в упомянутой публикации: «забытый людьми и богом театр» — «бог», разумеется, с маленькой буквы. Хочу вступиться не только за Театральное Искусство и Истину, но и за Всевышнего.
Вместе со мной оплеуху получили также подписавшие письмо актрисы Галина Щепетнова, долгое время сотрудничавшая с закрытой теперь радиостанцией «Свобода», и Светлана Крючкова, читающая со сцены стихотворные циклы, вероятно, аналогично «замшелых» и подлежащих искоренению Марины Цветаевой и Давида Самойлова, создатель и глава Фонда защиты гласности (по-видимому, главный ретроград) Алексей Симонов… Мы — апологеты зла, отсталые и дикие элементы, в то время как печатно оскорбляющий людей корреспондент — светоч и горьковский Данко, подлинный человеколюбец и радетель высокой духовности.
Меня впечатлил масштабный премьерный показ Кирилла Серебренникова, положивший начало созданию «Гоголь-центра». Актеры из прежней труппы играли трогательно, новые коллективы блистали. Но, когда после спектакля директор «Гоголь-центра» Алексей Малобродский показал мне свой мобильник, на который ему приходят ужасающие угрозы, я испытал потрясение ничуть не меньшее, чем во время просмотра премьеры. Только другого свойства. И невольно задумался: до какого состояния могут довести людей разжигающие вражду слова? Именно такие публикации, как та, о которой говорю, провоцируют конфликты, заканчивающиеся плесканием кислоты в лицо.
Дед Хасан и Союз писателей
Король криминального мира Дед Хасан был убит во дворике Союза писателей, рядом с памятником Льву Толстому. Дом, где располагался Союз советских писателей (и располагается ныне союз, который считает себя его восприемником), увековечен — есть такая версия — Львом Толстым в романе «Война и мир» и наречен «домом Ростовых». Сейчас в одном его крыле (здесь находилась иностранная комиссия, через которую осуществлялись связи с зарубежными коллегами и которая определяла: позволено тому или иному литератору выехать за рубеж) размещается ресторан. Из него и выходил Дед Хасан, когда его сразила пуля, пущенная снайпером с лестничной площадки дома, где жил автор гимна Сергей Михалков. Можно трактовать произошедшее так: вам мешал Союз писателей? Ну так получайте! Сдали помещение под ресторан — возник криминал вместо литературных дискуссий. А можно сказать: проклятое было место. Филиал КГБ, не пускавший прогрессивных мастеров слова за рубеж. Естественно, на этом пятачке, что может случиться — кроме убийства? Логичная и естественная метаморфоза. Долго придется отмаливать такие аномальные «пятна».
Можно сказать: существовал театр, ставил спектакли. Очень неплохие. А порой прекрасные — например, чеховский «Иванов» с Олегом Гущиным и Светланой Брагарник в главных ролях. Но пришли бизнесмены, захватили площадку и устроят теперь мюзик-холл. А можно сказать: кому в наши дни нужен театр транспорта? Да и вообще, чего ждать, если депо для театра выбирал сталинский сатрап Каганович? Куда современнее будет «Гоголь-центр», где проложили ведущий от сцены в зал железнодорожный путь. В этом читается дань Истории...
Эпилог
…Эпоха царствования Николая последнего была отвратительна. Средством решения несогласий выступали словесный террор и всамделишние убийства. Достаточно вспомнить устранение министров Плеве, Столыпина, Сипягина, а затем и ясновидца Распутина. Неужели дойдем до подобного? А ведь приблизились вплотную.
Любимым занятием царя и царицы (многим ли это известно?) было чтение вслух. Читали на всех известных им языках (а знали они и английский, и французский, и немецкий, и еще с десяток, были, так сказать, полиглоты). Разыгрывали домашние спектакли, в них участвовали царские дети. Закончилось это чтение и эти театральные опыты в подвале дома Ипатьева.
Можно интерпретировать: изучали языки и хорошие манеры, читали, увлекались театром, а надо было жестко и жестоко руководить страной, тогда бы до отречения и расстрела не дошло. А можно сказать: дикари пришли к власти, вот и перестали быть нужны книги, театры, образование.
Вот мы, последователи дикарей, и находим возможность переводить с иностранного «мадам Баттерфляй» как мадам «летающее масло».
