Когда-то, много лет назад, отношения у двух талантливых творческих личностей были весьма доверительные. Но, как говорит Елена Райская, со временем люди меняются, и зачастую в плохую сторону.
— Впервые мы с ним схлестнулись на проекте «Однажды в Ростове» (режиссер Константин Худяков). Это был колоссальный труд, в одиночку я написала 24 серии. И вдруг в СМИ стали появляться интервью Жигунова о том, что, оказывается, он всё придумал, записал, а я просто расписала по сценам. Я возмутилась и пригрозила ему судом, если он и дальше будет нагло врать. Тогда он принес извинения и стал белым и пушистым. Я расслабилась. Как выясняется теперь — зря.
В ноябре 2010 года Райская подписала очередной договор с «Продюсерским центром Сергея Жигунова» на создание сценария
— Никаких замечаний или пожеланий ни в письменной, ни в устной форме я так и не получила, — говорит автор. — Лишь однажды в телефонном разговоре сотрудница центра сообщила мне, что Жигунов не знает, в каком направлении двигаться, что надо изменить в сценарии и чего он в конечном итоге хочет.
Уже в апреле 2011 года сотрудница продюсерского центра сообщила Райской по телефону, что Жигунов больше не заинтересован в проекте. Поэтому сценарий оплачен не будет, и она вправе распоряжаться материалами по своему усмотрению. Вскоре после этого в мае Жигунов и Райская договорились о работе над новым проектом — экранизацией романа Джека Лондона «Мартин Иден». Очевидно, что при наличии каких-либо претензий друг к другу они не подписали бы новый договор. Но претензий не было, и Елена Михайловна приступила к работе над седьмым по счету проектом для продюсерского центра Жигунова.
Осенью — т.е. почти полгода спустя после описываемых событий — Райская по собственной инициативе написала новый полнометражный (или
— Мы уже были готовы подписать договор, когда Жигунов сообщил мне фамилию режиссера, — вспоминает Райская. — И тут я сказала «стоп». Дело в том, что этот режиссер буквально накануне снял картину по моему сценарию в том же продюсерском центре. Картина не получилась до такой степени, что мне пришлось снять свою фамилию с титров. Я сказала Жигунову, что категорически против названного мне режиссера. Он ответил в том смысле, что это не мое дело. Тогда я потребовала, чтобы в договор внесли одно условие: «Кандидатура режиссера согласуется с автором сценария». И тут, глядя мне в глаза, Сергей Жигунов завопил: «Ты вообще кто такая, чтобы ставить мне условия?!» Дальше было нецензурно... Я подождала три недели в надежде, что Сергей передумает.
В итоге от помощницы знаменитости Елена Михайловна услышала категорическое «нет»: «Сергей Викторович говорит, что не допустит такого условия в договоре, поскольку тогда вы нам будете рубить всех режиссеров», — отчеканила помощница.
— Меня, конечно, удивило, что Жигунов так уперся, — призналась Райская. — Я пожала плечами и ушла в другую компанию, там началась работа. Я знала, что не передавала ему прав — ни на
Для завладения желанным сценарием, утверждает кинематографист, Жигунов пошел на хитрость. Он решил реанимировать договор, подписанный еще в ноябре 2010 года, и, пользуясь совпадением условных названий, выдать новый
— Вдруг — спустя год после заключения договора — Жигунов переслал мне деньги, — продолжает она. — В ноябре 2011 года перевел 300 тыс. рублей, полагая, что я не в силах буду с ними расстаться. В платежке было написано: «За создание литературного сценария «Икона». Что я должна была понять из этой формулировки? За создание сценария «Икона» мне полагалась совсем другая сумма. Я вернула эти деньги обратно как ошибочно перечисленные. После этого продюсерский центр Сергея Жигунова прислал уведомление о том, что договор со мной расторгнут.
В новой производственной компании, куда Райская передала сценарий, работа шла полным ходом. Жигунов об этом узнал, написал туда гневное письмо, приложил копию удостоверения национального фильма на сценарий «Икона», пригрозил неприятностями.
— Все были в шоке, понимая, что никакие права ему на самом деле не принадлежат, — возмущается Райская. — Но поскольку в воздухе запахло скандалом, мне было предложено самой разобраться с проблемой. Тогда я обратилась в суд.
Процесс по иску, поданному Райской против Жигунова, рассматривается в Арбитражном суде Москвы. На одном из заседаний случилась забавная история. Судья выдала сакраментальную фразу, которая на какой-то момент ввела присутствующих в ступор.
«Не понимаю, что такого в этих сценариях?! Зачем они вам всем нужны?!» — без обиняков спросила служительница Фемиды.
Дальше было еще интереснее. Судья решила вызвать Сергея Жигунова в качестве свидетеля — это при том, что он является ответчиком по делу. В частности, актер должен будет дать свои пояснения по якобы произошедшей встрече с Райской, которая состоялась в ресторане. В ходе той беседы были достигнуты устные договоренности о поправках к сценарию.
— Типа, за рюмкой чая Жигунов в устной форме рассказал мне, как надо переделать один сценарий в другой, — рассказывает Райская. — Такой встречи никогда не было. Вся история с беседой в ресторане придумана. На процессе представитель Жигунова был вынужден признать, что «Продюсерский центр» никогда не присылал мне ни заключения по
Тем временем при подготовке к суду адвокат истицы Игорь Лабутичев выяснил, что удостоверение национального фильма на основе
— Жигунов обратился в Минкульт на следующий день после того, как я отказалась подписывать с ним контракт, — говорит Елена Михайловна. — Последняя страница с моей подписью и печатью взята из другого договора, на остальных подписей, конечно, нет. И еще в пакете документов есть приказ о запуске моего сценария в производство 15 августа 2011 года. Но
Узнав такую новость, сценарист тут же написала заявление в следственные органы с просьбой привлечь Жигунова к уголовной ответственности за подделку документов.
— С помощью суда я хочу запретить Жигунову приближаться на пушечный выстрел ко мне и к тому, что я написала, — заявила она. — Со своей стороны я сделаю все возможное, чтобы Жигунов никогда не притрагивался к моему сценарию.
За комментарием о сложившейся ситуации «МК» обратился к Сергею Жигунову. «Гардемарин», как только услышал, о чем пойдет речь, поспешил уйти от ответа.
— Вам что, больше делать нечего? Я много с кем сужусь. Этим занимаются мои юристы. Я ничего комментировать не буду. До свидания.