Страсти накалены. Актеры театра Гоголя ощутили себя защитниками Брестской крепости — и держат оборону прочно. Ирония, тем более самоирония, неуместны.
Избран небольшой президиум: режиссер Анатолий Бейрак, актеры Олег Гущин, Александр Мезенцев, Анна Гуляренко, Светлана Брагарник. На лицах артистов — туча.
Какие новости? Как заявил на предыдущем собрании Алексей Малобродский, театр закрывается на ремонт в октябре, открывается в марте. Но тендеры на ремонт, как говорят артисты, не проведены. Александр Мезенцев подписал заявление об уходе вслед за Сергеем Яшиным; актеры считают, что Мезенцева вынудили. Видимо, вынудила сама обстановка. Больше всего артисты возмущены даже не назначением Кирилла Серебренникова, а полной неизвестностью. Как они будут жить до марта, им никто не объяснил. Общая интенция сводится к тому, что в театре происходит не вливание новых сил, а оккупация и рейдерский захват. Все слова Сергея Капкова и Кирилла Серебренникова о том, что в будущем театре найдется место для молодых режиссеров, которым сейчас приткнуться негде, воспринимаются актерами как уничтожение, а слова «площадка для резидента» трактуются как культурно-развлекательный центр.
Масла в огонь подлила актриса Московского театра кукол Ольга Вереникина. Она напомнила, что и с ее театром недавно произошло то же самое, прокричала, что театр сдается в аренду, а актеры репетиций не имеют, но обязаны ходить на работу каждый день с 11 до 6.
— Теперь это просто прокатная площадка.
— Что и с нами будет! — загудели в малом зале театра Гоголя.
Актеры представили свое досье. План посещаемости зрителей — 86 тысяч человек в год. Театр посетило, по их словам, 79 тысяч.
«Вот говорят, мы все время сдаем здание в аренду, — говорит Анна Гуляренко. — Но за прошлый год в театре мы сыграли 334 спектакля».
Актеры не говорят открыто, что не хотят работать с Кириллом Серебренниковым. Дело, они говорят, даже не в нем, а в уничтожении («пе-ре-фор-ма-ти-ро-ва-ни-и», как иронично, со своим талантом актрисы тянет Светлана Брагарник) театра. А профсоюзные собрания, как пообещал Олег Гущин, будут продолжаться до тех пор, «пока мы не увидим лицо Кирилла Серебренникова».
Сидеть в фойе старого театра, видеть лица, зачастую пожилые, для которых театр действительно дом, — страшновато. В эстетических критериях рано или поздно разберутся; а вот как найти общий язык старому с новым?
