■■■
— В свою новую повесть «Бильярд по-кармановски», — сказал Юрий Коваль, — я смело ввел эротическую сцену — поцелуй через бочку с солеными огурцами.
■■■
На Кубе разговорились с Захаром Прилепиным. В своих мечтах он уже реанимировал Советский Союз, возродил армию, укрепил границы, воссоздал советскую идеологию, русский язык звучит у него повсеместно, как основополагающий, обязательный для всех и каждого, вновь заколосились поля, зазеленели срубленные рощи, русская деревня подняла голову, народ опять почитает Павку Морозова, а не Гарри Поттера с Чаком Норрисом.
Я высказала предположение, что в жизни общества действуют такие же объективные и необратимые процессы, как в жизни Земли. Хотя возможна, пожалуй, некоторая цикличность. Но как войти в одну и ту же реку дважды?..
— Захара тоже можно понять, — вступился за Прилепина Тишков. — Вот ты — переживаешь за свой Тибет, что туда вторглись китайцы и там теперь хозяйничают. И он точно так же болеет за Россию!..
■■■
Всех незнакомых женщин на улице, продавщиц в ларьке и вообще любых теток, независимо от вида и возраста, писатель Даур Зантария звал просто «доченька», сделав исключение для абсолютно реликтовой, дико агрессивной матерщинницы, которая обложила его по полной программе. Ее он назвал «матушка».
■■■
Татьяна Бек — мне и Дине Рубиной:
— У меня был знакомый по фамилии Однопозов. И его все дразнили Однозопов.
Пауза.
— Ну, — спрашивает меня Дина, — и как мы это будем делить?
— Пополам! — предложила Таня.
■■■
Наш приятель Володя лежал в психбольнице. И устроил там концерт — пел под гитару бардовские песни.
— Так всем понравилось, — говорит. — И пациентам, и медперсоналу. Особенно с душой и с энтузиазмом исполнили песню «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались...»
■■■
Моему папе Льву прописали уколы. Но нам все время некогда забежать к нему.
— А я могу выйти в метро, — предложил Лев. — Договариваемся — какой вагон: передняя или задняя дверь, поезд подъезжает, двери открываются, а я уже стою со спущенными штанами. Леня быстро делает укол, двери закрываются, я надеваю штаны, а вы едете дальше.
■■■
Ветеринар Надежда Ивановна:
— Это от тебя мне звонила пожилая дама с придыханием? У ее чихуахуа понос, и она ссылается на тебя? Не смей никому давать мой телефон. Как ты не понимаешь, я уже стольких вылечила от поноса, что больше уже моя душа не вмещает этого диагноза.
■■■
На избирательном участке — все кашляют, чихают, эпидемия гриппа, какие-то старухи сумасшедшие, старики...
Тетка в маске, член избиркома, обращается к девушке:
— Вы в первый раз?
— Да...
— Поздравляю! — Она поднялась, пожала девочке руку, после чего торжественно вытащила из-под стола и вручила ей книгу «Мой дед умер молодым».
■■■
Захожу в ЦДЛ и показываю удостоверение охраннику. Он молча, удивленно на меня посмотрел и пропустил. Дома я обнаружила, что это был постоянный пропуск на территорию Ваганьковского колумбария. С печатью «Ритуальное обслуживание Ваганьковского кладбища».
■■■
Собрались в Таиланд: мой приятель Коля Шаров, его жена Галя и я. Мы еще в очереди стоим на получение посадочного талона, а Шаров уже начал съемку — как его Галя будет входить в самолет. Вдруг Галю обгоняет певец Николай Басков — видимо, летит на гастроли в Бангкок, заметил, что идет съемка, и стал заслонять лицо ладонью.
Шаров ему:
— Да на кой вы мне сдались? Проходите быстрей, вы мне мою Галю загораживаете.
■■■
В клубе собаководства на смотре сеттеров нашему Лакки дали пятое место.
Леня спрашивает:
— Как так? Я не понимаю: в чем дело?
— У него грудь неразвитая.
— У нас у всей семьи такая грудь, — говорит им Леня. — Видели бы вы мою жену...
■■■
Я спрашиваю у Лени:
— А как вы, люди, которые не ведете дневника, помните, что было вчера?
— А мы и не помним, — он отвечает, — нам это не нужно, все это — танец мотыльков над сухой землей.