Скандал выплеснулся только после последнего спектакля уже в Праге, в Национальном театре. А до этого Театр на Таганке приехал со своим легендарным спектаклем “Добрый человек из Сезуана”, с которого 47 лет назад и началась “Таганка”. Билеты на москвичей разлетелись моментально, и организаторы, и зрители с нетерпением ждали выступления русского театра, и никто не предполагал, что случится гроза.
Рассказывает Иван Рыжиков, актер Театра на Таганке:
— Мы расспрашивали переводчиков о фестивале: мол, как проходит, как работают другие театры, за гонорар или как мы, за суточные, и, к своему удивлению, узнали, что вообще-то фестиваль платит гонорар театрам. Получают все — и артисты, и постановочная часть. Если бы не спросили, так бы и работали за суточные. Тогда наш ведущий артист Феликс Антипов (занят во всех спектаклях Ю.Любимова. — М.Р.) подошел к Юрию Петровичу и сказал, что, мол, мы знаем о том, что нам причитается гонорар. На это Юрий Петрович страшно удивился: “Какие деньги? Вы всё получили. Лучше бы играли нормально”. Тогда мы все написали Юрию Петровичу коллективное письмо.
В версии худрука “Таганки”, история выглядит иначе — перед репетицией “Доброго человека…” артисты в ультимативной форме потребовали денег и вышли на сцену только тогда, когда их алчные интересы были удовлетворены.
Показания прямых участников событий окрашены сильной эмоцией и контекстом непростых взаимоотношений между дирекцией и труппой. Весь сезон “Таганку” лихорадит: основатель театра недоволен своими артистами, артисты возмущаются неуважительным отношением к себе со стороны Юрия Любимова, и особенно его жены Каталины, которая имеет статус заместителя художественного руководителя. Весь сезон таганковцы не получают ежемесячные премиальные — вот и накипело. Но вернемся в Чехию, где по-настоящему разразилась гроза, начавшаяся не вчера.
Есть независимый свидетель — переводчик Анна Евсина. Она шесть лет проживает в Чехии, не первый раз работает с русскими труппами на фестивале. Мы дозвонились до Анны, и вот что она нам рассказала:
— Для нас это вообще был шок. И я вам честно скажу, если бы русские журналисты не написали об этом, дирекция молчала бы, чтобы плохо не подумали о Любимове, о его театре, — отношения внутри театра не должны касаться публики.
— И все-таки, Анна, что произошло? А то все настолько взвинченны, что путаются, нервничают.
— Менеджер “Таганки” Яна (я фамилии ее не знаю) вместе со мной в дирекции получила для театра гонорар. Я сопровождала ее как переводчик. Менеджер расписалась и ушла. Должна была начаться репетиция перед спектаклем, и на ней разрешили присутствовать студентам, волонтерам фестиваля. Всё было готово. Я увидела, как артисты пошли со сцены в зал и попросили Любимова подняться. На последнем ряду не было слышно, что они говорили, но тон, которым они разговаривали, был спокойный и вежливый.
Иван Рыжиков:
— Мы узнали, что за один спектакль нам платят 8 тысяч долларов. И еще организаторы извинялись, что не могут заплатить больше. Поскольку Юрий Петрович категорически отказался нам заплатить за работу, мы составили коллективное письмо. И перед репетицией ему и Каталине в присутствии всех зачитали. Оно у нас записано на диктофон, и мы можем предоставить его всем.
— Иван, Юрий Петрович утверждает, что вы поставили ультиматум — сначала деньги, потом стулья, извините, спектакль.
— Никакого ультиматума не было. Мы просто вежливо попросили: “Заплатите нам честно причитающиеся деньги”.
— Все подписали письмо или были отказавшиеся? И как вы решили их распределить?
— Подписали абсолютно все, потому что уже устали — это у нас в театре не в первый раз. Вот недавно ездили в Питер со спектаклем “Мёд”, ребята получили по 600 рублей. А здесь мы собрались и договорились, что есть два пути распределения денег: или всем поровну, или профсоюз собирается и распределяет в зависимости от вклада, звания, объема работы. Но все проголосовали — разделить поровну.
Мы прикинули — сколько получилось за два спектакля. Сумма оказалась не та, из-за которой стоило дирекции “Таганки” вляпываться в столь некрасивую международную историю — всего-то по 15 тысяч 39 рублей на брата за два спектакля в двух городах Чехии. Та самая игра, что точно не стоит свеч.
Те, кто наблюдал разборки со стороны, явно испытали шок и неловкость. Очевидно, чтобы избежать громкого скандала и сомнительных толкований (мол, зажали деньги артистов), Каталина Любимова достала конверт из сумки и передала взбунтовавшимся артистам, после чего репетиция началась тут же, но…
— Было ужасно слышать, как режиссер оскорблял артистов, — говорит переводчица Анна. — Мне даже стыдно передать эти слова, грубость, неуважение… Если бы Юрий Петрович сказал своим артистам: “Я разберусь, я разделю…”, но он был страшно недоволен и позволял себе ужасные выражения, у нас к этому здесь не привыкли. Для меня великий человек не перестанет быть великим, но я не выношу, когда унижают людей.
Театр на Таганке вернулся в Москву триумфатором — в двух чешских городах легендарный спектакль прошел на ура. Но, похоже, как с “Доброго человека из Сезуана” начиналась “Таганка”, с ним и закончится. Любимов во второй раз за год объявил об уходе с “Таганки”. Системный кризис налицо, противостояние артистов и дирекции очевидно. Развитие событий не за горами. Очевидно также, что если Департамент по культуре, в чьем подчинении находится “Таганка”, не вмешается и не займет разумную, юридически обоснованную позицию, всё кончится плохо. Но больше всего я сочувствую 94-летнему Любимову: это трагедия — создать театр, который не без его же участия погибнет.
