Для самого Джона Малковича разделение искусства на элитарное и демократическое, коммерческое и некоммерческое не пустой звук. Отвечая на вопрос “МК”, господин Малкович заметил, что коммерческое искусство, хоть оно и связано с большими деньгами, необязательно бывает… хорошим. На его взгляд, и некоммерческое искусство тоже может быть вполне выдающимся.
И ведь прав Джон Малкович на все сто. Что касается “Вариаций Джакомо”, то этот проект точно не относится к числу коммерческих, в смысле “попсовых”.
История великого любовника, авантюриста, выдающегося человека куртуазной эпохи Джакомо Казановы рассказана при помощи арий из опер Моцарта на либретто Да Понте (с ним Казанова был знаком и даже утверждал, что принимал участие в создании моцартовских шедевров). Сюжет смонтирован из нескольких эпизодов жизни соблазнителя. Все они решены просто, незатейливо, без претензий на глобальный месседж. Вот Казанова влюбляется в мальчика-кастрата, подозревая в нем девушку. Проводит нехитрый гендерный тест путем запускания рук в штанишки юного певца — и вытаскивает оттуда искусственный член. Кастрат и впрямь оказывается девицей. Более подробно рассказан другой случай биографии Джакомо — его роман с собственной дочерью. А вся фабула завязана на последний день жизни Казановы и его встречу с некой писательницей, жаждущей прочесть его мемуары.
Женщин Казановы играют Ингеборга Дапкунайте и певица Ева Либау, чей скромный вокал не затмевает драматических высот главного героя. В спектакле есть и еще один мужчина — баритон Андрей Бондаренко, выступающий то оппонентом, то конкурентом, то контрагентом, а иногда и музыкальным альтер эго Малковича.
Авторы проекта — дирижер и композитор Мартин Хазельбек, стоящий за пультом прекрасно играющего живого камерного оркестра Wiener Akademie, и режиссер Михаэль Штурмингер — создали легкую, подвижную композицию с минимумом декораций и реквизита, замечательно пригодную для изящного мирового турне. Целевая аудитория — высокообразованный средний класс, знающий оперы Моцарта и ценящий Малковича не только в костюмных “Опасных связях”, но и в слегка замороченном шедевре “Быть Джоном Малковичем”. Московская аудитория свою принадлежность к целевому сегменту не подтвердила: утомленная Моцартом и английским языком, в большинстве своем свалила после первого действия. Зато оставшиеся приняли участников спектакля с искренним восторгом. Малкович относится к тому избранному кругу артистов, чья невероятная харизма обеспечивает успех любому материалу. Достаточно взгляда, жеста, реплики — и ты уже во власти этого подлинно мужского, интеллектуального и слегка загадочного обаяния. Казанова Малковича эротичен без меры. И при этом весьма аристократичен.
