Приезда культовой Даны на «Евровидение» ждали, разумеется, с особым нетерпением. Всем не терпелось узнать, зачем ей вновь эта суета рядовой конкурсантки. Вполсилы проведя первую репетицию, она, ко всеобщему разочарованию, даже не сняла большие солнцезащитные очки на сцене, лишив журналистов возможности хотя бы заглянуть ей в глаза, и сразу уехала в гостиницу, отменив назначенную пресс-конференцию. Конечно, поползли слухи, что Дана с дороги обнюхалась (а как иначе?) и оттого была не в себе. Официально объяснили, что пресс-конференцию отменили из-за за задержки рейса.
Зато к следующей репетиции и пресс-конференции Дана была огурчиком и блистала, как положено форменной диве. Ее встретили несмолкающей овацией и тут же забросали комплиментами: «В чем секрет вашей красоты?». Расхохотавшись так, что кадык (наследие ее мужского прошлого) заходил ходуном, Дана изящно всплеснула ручками и отшутилась: «Просто в этом зале очень хороший свет, на мне хороший макияж, и вы видите меня с большого расстояния — вот и весь секрет моей красоты!». Самоиронию артистки оценили одобрительной овацией, и дальше вся пресс-конференция походила на шоу Бенни Хилла — все хохотали и веселились до колик в животе.
Выразительный кадык Даны все-таки не давал покоя, и последовал вопрос о транссексуальности: мол, не жалеет ли, что когда-то сменила пол, действительно ли ей это помогло в жизни и все такое…
— О чем вы это?! — картинно округлила глаза Дана. — Я даже не помню то, о чем вы говорите! Как же всем интересна сексуальность, все о ней хотят говорить. Ну давайте поговорим. О моей? Или о сексуальности Дэвида Бекхэма? О сексе надо не говорить, им заниматься надо! Га-га-га! — и зал опять впал в ступор гомерического хохота.
«А почему у вас ногти накрашены только на одной руке? » — последовал сквозь слезы хохота следующий вопрос. «Торопилась на репетицию, не успела накрасить, — призналась Дана и, уставившись на журналиста, задала встречный вопрос. — Какой глазастый! А знаешь, почему ты и все здесь это заметили?». «Почему?» — удивился журналист. «Да потому, что вы геи! Га-га-га!» — тут зал раскололся на две части, не понимая, как реагировать. Одни корчились от смеха, другие притихли, размышляя, к чему это Дана клонит. Она же, выдержав красиво паузу, продолжила:
— Вот натуралы этого бы не заметили, они только на мои сиськи и жопу пялятся, а геи очень внимательные. Им моя жопа и сиськи уже не нужны, они на детали смотрят — на ногти, колечки, сережки, бусики, — глаза артистки в этот момент заискрились шелковистым блеском…
Пресс-конференция закончилась стоячей овацией. Дану готовы были нести на руках до машины. Но она сумела улизнуть, чтобы уделить немного внимания специально для «МК». Я, разумеется, тут же передал привет от ее закадычного дружка Филиппа Киркорова.
— Так жалко, что он не приехал на «Евровидение», — расстраивалась Дана, — он же такой большой еврофанат! Мы бы классно провели здесь время. Я недавно была в Москве, на дне его рождения, поздравляла, ходила на телевидение…
— Кажется, даже Филипп поостыл к «Евровидению»! А ты на такой отчаянный шаг пошла. Зачем?
— Послушай, через три года я стану уже старушкой. Ха-ха-ха! Я и подумала: дай-ка напоследок еще раз сделаю это. Здесь классно, здесь такая атмосфера! Я здесь, чтобы развлекаться, а не возвращаться на «Евровидение»! Не нужно этих серьезных и скучных фраз!
— И тебя не волнует, какое место ты займешь?
— Я не думаю о местах, но надеюсь на Бога, что он даст мне хорошее место!
— Довольна своей песней Din Don?
— Очень. Она позитивная и веселая и о том, что надо жить полной жизнью, то есть din don!
— Ноша дивы тяжела?
— Быть дивой — значит быть всегда прекрасной. Я бы с ума сошла, если бы все последние 12 лет только об этом и думала. Я другая. Если бы ты увидел меня дома, то не узнал бы. Дома я совершенно иная — обычная современная девушка, не дива вовсе.
— Если не дива, то символ правозащитных организаций — точно…
— Я не активист. Я просто люблю жизнь, люблю людей, живу так, как живу, и хочу, чтобы все люди имели право на свое «я», могли жить так, как они хотят. Я подаю просто пример, призываю: не прячьтесь по подвалам, выходите на свет! Человек должен жить в согласии с собой.
— У тебя роскошное платье в песне.
— Жан-Поль Готье. Дал поносить. Единственное, я попросила его продумать все так, чтобы я не запуталась и не грохнулась опять на сцену, как тогда, в Иерусалиме в 99-м, когда не донесла приз победителю.
— Да, это было громкое падение!
— Надеюсь, теперь обойдется, хотя каблуки очень высокие!
— Удачи тебе! А если и падать, то только в объятия!
— Да-да, в объятия любимых и в объятия публики!
Дюссельдорф
