“Нравится ли вам поджигать свои волосы?”
У членов экипажа должно быть много общего. Необходимо убедиться, что существует по крайней мере один язык, которым владеют все члены экипажа на достаточном для коммуникации уровне. Нужно проверить, насколько хорошо они работают как команда. Не важно, насколько сильно вы стараетесь предупредить межкультурное столкновение, — все предугадать нельзя. Ральф Харви, куратор удаленных групп по наблюдению за метеоритами в Антарктиде, рассказал как-то мне об одном испанце, работавшем в его команде. У этого испанца была привычка выдергивать из головы волосы и держать их над огнем в лагерной печи. Он объяснял это тем, что в Испании парикмахеры сжигают обрезанные волосы, и ему просто нравится этот запах. Неделю это еще казалось забавным, но потом начались ссоры. И сегодня в анкете участника стоит вопрос: “Нравится ли вам поджигать свои волосы?”
“Укачать может даже рыбу”
Никто — ни Джейк Гарн, ни Расти Швейкарт — не должен испытывать чувство стыда за недомогание в космосе, ведь от болезни движений страдают от 50 до 75% астронавтов. “Именно поэтому так редко показывают репортажи в первые дни космических полетов, когда тошнит чуть ли не всех и везде”, — говорит куратор отдела НАСА по космической пыли Майк Золенский.
По своей сути болезнь движения — вообще не болезнь. Это нормальная реакция организма на ненормальную ситуацию. У некоторых людей она наступает быстрее и протекает сложнее, чем у остальных, но теоретически к ней склонны все без исключения. Укачать может даже рыбу. Один канадский исследователь припоминал как-то историю, услышанную им от владельца трескового питомника. Торговец рыбой захотел переправить пару контейнеров с товаром по морю. “Через некоторое время после отправки мы заглянули в контейнер и увидели на его дне все, что рыбы недавно съели”, — рассказал он канадцу. Позднее этот исследователь составил список видов животных, подверженных болезни движения: обезьяны, шимпанзе, тюлени, овцы, кошки…
Лошадей и коров тоже укачивает, но по анатомическим причинам стошнить не может. С птицами все оказалось гораздо сложнее. Автор сам приводит пример виденного им попугая, которого укачало после того, как он долго не слезал с качелек. “А ведь это не совсем обычно”, — добавляет исследователь.
Любовь в невесомости
Вот что написал в своей книге “Жизнь в космосе” Г.Гарри Стайн:
“В 1980-х поздно ночью в гидролаборатории моделирования невесомости Центра космических полетов К.Маршалла (Хантсвиль, штат Алабама) ученые НАСА провели несколько скрытых экспериментов. Результаты показали, что люди действительно могут совокупляться в невесомости. Правда, оставаться рядом довольно проблематично. Исследователи выяснили, что не лишним тут может оказаться и третий участник, который в нужный момент подтолкнет куда следует. Ученые, чьи имена окутаны тайной, обнаружили, что именно так и поступают дельфины: при спаривании самца и самки обязательно присутствует второй самец. Эти открытия привели к созданию клуба “Три дельфина”, своего рода версии авиационного сообщества “Майл Хай Клаб”.
Зачем сотрудникам НАСА рисковать работой и проводить свои “исследования” подпольно, если то же самое можно сделать в обычном бассейне какого-нибудь особняка? Да и зачем вовсе были нужны все эти формальности? Как сказал астронавт Роджер Крауч, парочка, которая захочет заняться сексом в космосе, поступит так же, как если бы они были на Земле: “начнут, а со временем отработают и технику”. На замечание же Стайна о том, что в невесомости двоим довольно сложно удержаться рядом, Крауч вообще ответил с явным пренебрежением: “Ничего ведь не мешает им использовать свои руки или ноги, чтобы покрепче уцепиться друг за друга. Все, что требуется, это привязать ноги одного партнера к телу другого, — здесь он имеет в виду использование клейкой ленты или чего-то еще в этом же роде. — И тут уж можно смело давать волю воображению, ведь Камасутра — далеко не исчерпывающий источник вдохновения”.
Большое количество астронавтов летало в составе смешанных команд. Сложно представить, что все эти мужчины и женщины вынуждены постоянно подавлять свои желания. Возможно, на борту обычного шаттла уединения действительно недостаточно, но не на таких мультимодульных станциях, как, скажем, “Мир” или МКС. Валерий Поляков и очаровательная Елена Кондакова вместе провели на станции “Мир” пять месяцев. “Мы просто извели Валеру вопросом, занимались ли они там сексом, — говорит космонавт Александр Лавейкин. — Но он сказал, что не будет отвечать на эти вопросы. Кондакова замужем за космонавтом Валерием Рюминым, что, пожалуй, и объясняет, почему Поляков вынужден был держать все это время свой скафандр (да и рот) на замке”.
Космонавты мечтают… о нормальных унитазах
Экскреция в условиях невесомости — совсем нешуточное дело. “Когда астронавты возвращались на Землю, их тела и умы просто требовали нормальных унитазов”, — говорит Ритке (Дон Ритке, старший инженер “Гамильтон Сандстранд”. — В.К.) И их нетрудно понять. Мешочек для фекалий — это обычный пластиковый пакет, который своими размерами, прочностью и способностью вызывать ужас и отвращение очень напоминает гигиенический пакет, который используется в случае приступа тошноты. Липкий рельефный ободок по краю мешочка был создан по размерам ягодиц среднестатистического астронавта, так что отдельным людям впору он оказывался очень редко, а расположенная по краю клейкая часть приставала к волосам на ягодицах и больно их вырывала. Хуже того, в отсутствие гравитации или воздушного потока, которые помогают процессу сепарации, астронавты нередко вынуждены были пользоваться в этих целях собственными пальцами. Для этого в верхней части каждого пакета был сделан специальный кармашек, который называли “чехлом для пальцев”.
И на этом веселье не заканчивалось. Прежде чем завязать пакет и запереть таким образом отвратительного, дурно пахнущего монстра в ловушке, астронавт должен был взять порцию дезинфицирующего средства, выдавить его в фекалии и вручную перемешать все содержимое пакета. Если этого не сделать, то фекальные бактерии начнут переваривать человеческие отходы и выделять неприятный запах, который обычно накапливается в кишечнике человека. А поскольку завязанный пакет газы выпустить не может, то он просто лопается. “Это было своего рода тестом на то, настоящий тебе друг товарищ по команде или нет. Надо было только передать ему свой пакет и попросить добавить туда гермицид, — рассказывает астронавт “Джемини” и “Аполлона” Джим Ловелл. — Типа: “Фрэнк, дружище, не поможешь? А то я тут немного занят”.
Из-за всех этих сложностей “беглецы”, как называют между собой протекающие фекалии астронавты, буквально изводили членов экипажа. Вот выдержки из записи разговоров звездной команды “Аполлона-10” — командира Томаса Стаффорда, пилота лунного модуля Юджина Сернана и пилота командного модуля Джона Янга, где-то в 320 тысячах километров от ближайшего туалета.
“СЕРНАН: …Знаешь, когда мы вернемся с орбиты, то сможем многое делать. Например, нормально ходить в туалет, потому что то, что происходит здесь, просто…
СТАФФОРД: Ого, и кто это сделал?
ЯНГ: Что сделал?
СЕРНАН: Что?
СТАФФОРД: Кто это сделал? [Смеется.]
СЕРНАН: Откуда это?
СТАФФОРД: Дай-ка мне салфетку. Тут дерьмо летает.
ЯНГ: Это не мое.
СЕРНАН: Да и не мое, похоже.
СТАФФОРД: А мое было более липким, чем это. Да выбросьте его, и все.
ЯНГ: Боже мой”.
“Даже дети едят с ложечки!”
Людям просто необходимо “кусать и жевать”. Стоит только посадить их на жидкую диету, как они начнут умолять о твердой пище. Астронавты, правда, сегодня уже едой из тюбиков не питаются, зато это делают пилоты во время полетов, когда у них нет возможности остановиться и достать бутерброд. Однако есть из тюбика — далеко не самое приятное занятие. Во время этого процесса две важнейшие системы оценки качества человеческого организма — зрение и обоняние — просто игнорируются. Борланд (диетолог НАСА. — В.К.) рассказал мне, что астронавты ненавидят еду в тюбиках именно по этой причине: “Просто они не слышат запаха и не видят то, что едят”.
Первая еда для астронавтов очень напоминала детское питание. Но даже дети едят с ложечки, а астронавты вынуждены были высасывать свое пюре через алюминиевое отверстие тюбика. И в этом не было ничего героического. Или, как оказалось позднее, необходимого. В невесомости вполне можно есть ложками из открытых контейнеров до тех пор, пока, как выразилась неподражаемая О’Хара, пища “не покажет своего характера”. В целом, если еда достаточно густая и влажная, поверхностное натяжение просто не даст ей улететь прочь от вас.
