“Жизнь, тебя обманули”
Жизнь —
я познала оба твоих направления
иногда я вишу вниз головой
в основном,
но я крепка, как паутина на
ветру — мне легче выстоять в жгучий холод.
Но мои искристые лучи таких цветов, что я
видела лишь на картинах — о жизнь,
тебя обманули.
Это стихотворение без даты. Когда Мэрилин Монро, снявшаяся более чем в 30 кинокартинах, идол ХХ и нашего веков, успешная, богатая и красивая женщина, могла его написать? Уже по одному этому “белому” стиху можно понять, каким ярким и одновременно мучительным содержанием была наполнена сексуальная оболочка. “О жизнь, тебя обманули”. Это не саму Мэрилин обманули — обманутой оказывается любая человеческая жизнь…
Книга открывается записями от 43-го года — спустя год после первого брака. Мэрилин 17 лет. О первом муже, в отношениях с которым она уже разочарована: “Он действительно меня очень привлекал как один из (единственных — зачеркнуто) немногих мужчин, к которым я не испытывала отвращения в плане секса”.
А в 1956-м, сразу после свадьбы с Артуром Миллером, когда Мэрилин находит его дневник с записями о неуверенности в любви к ней, она пишет:
Думаю, я всегда
В глубине души боялась и впрямь стать чьей-то женой,
Так как я знаю из жизни,
Что никто не может любить,
Никогда, по-настоящему.
Всю жизнь Мэрилин в ней происходили бури. Это видно из каждой строчки. Очень много читая, она все-таки каждую свою мысль вынашивает и рождает из своей судьбы, своего опыта. “Я думаю, что любить смело — лучше всего, а принимать нужно ровно столько, сколько можешь вынести”. Тогда же, в 56-м, Мэрилин пишет стихотворение о старой женщине, которая вспоминает свое блеклое шифоновое платье, своего ребенка, “который жил, чтобы умереть”. “Годы этой женщины прошли. Женщина смотрит и смотрит в пустоту”.
Стихи ли это? Или просто форма блокнота заставляет писать в столбик? Нет, Мэрилин Монро, несомненно, обладала не только психологической восприимчивостью, тонкостью, уязвимостью, но и талантом поэтического слова.
Сто-о-олько огней в темноте,
что кажутся скелетами здания
и все вокруг.
Затем река — будто из пепси-колы — парк — спасибо небу за этот парк.
И все же я не смотрю на все это —
я ищу возлюбленного.
Хорошо, что мне сказали в детстве, что такое луна.
Парадокс! По сути, Россия знает Монро только по фильму “В джазе только девушки”. С советских времен фильм стал любимой комедией; но вот что пишет актриса о сцене в поезде:
Я не очень умна, мне кажется.
Нет же, просто глупа // если бы у меня
Были мозги, я не оказалась бы
На этом вшивом поезде с убогим
Женским коллективом.
Я привыкла петь с мужскими
оркестрами, но больше не могу
позволить себе это.
Мы никогда не видели Мэрилин в часы ее депрессий. “Я думаю, я очень одинока — мои мысли скачут. Я гляжу на себя сейчас в зеркало: лоб в морщинах — если я нагнусь ближе, я увижу то, что видеть не хочу — напряжение, печаль, разочарование, мои глаза потускнели, щеки изборождены капиллярами, которые выглядят как реки на карте — пряди волос лежат словно змеи. Рот придает моему лицу наигрустнейшее выражение, вместе с этими мертвыми глазами. Меж губ темная линия, похожая на волны в бешеном шторме — эта линия словно говорит: не целуй меня, не обманывай меня, я танцор, который не может танцевать”.
А записи из Пресвитерианского госпиталя, куда она попала после пяти дней в психиатрической клинике — это просто потрясающее чтение. Главное, что, глядя на ее записи этого периода, любой скажет: их писал хоть и взволнованный, но нормальный человек. Впрочем, один эпизод был. Мэрилин разбила стекло, зажала его в рукаве и сказала врачам: “Если вы собираетесь обращаться со мной как с психом, я буду вести себя как псих”.
Стихотворение, записанное еще в 1956-м в блокноте Артура Миллера, а спустя годы адресованное неизвестному врачу Майку Файеру:
После года психоанализа
Помогите, помогите
Помогите
Я чувствую, как жизнь подходит ближе,
но все, чего я хочу,
это умереть
Крик —
Ты возник и оборвался в воздухе,
а что было между этим?
“Мэрилин излучала свет…”
В 1954-м Мэрилин из Голливуда переехала в Нью-Йорк и уже через год начала заниматься в знаменитой актерской студии Ли Страсберга. Они становятся близкими друзьями, он присутствует на съемочной площадке в качестве ее учителя, они занимаются актерским мастерством. Страсберг восхищался системой Станиславского, ради полного вживания в роль отправлял актеров спать на улице и пр., его даже обвиняли в некотором “перегибе”. Но он был самым знаменитым педагогом Америки второй половины ХХ века, у него учились Пол Ньюман, Аль Пачино, Дастин Хоффман, Роберт Де Ниро, Микки Рурк… Среди них была и, возможно, любимая ученица — Мэрилин Монро. Запись Ли Страсберга в блокноте Мэрилин после очередной взволнованной исповеди: “Не нервничай, Мэрилин, ты делаешь все превосходно и выглядишь прекрасно”.
Вдова Ли Страсберга Анна ответила на вопросы “МК”.
— Как я знаю, неизвестный архив Монро нашелся у вас дома?
— Когда я обнаружила архив Мэрилин, это был очень трогательный и волнующий момент. Находка утвердила ее как великого артиста и большую интеллектуалку, а не только как актрису, известную сыгранными ролями. Эта книга воздает должное отношениям Мэрилин Монро и Ли Страсберга, ее учителя, которому она всецело доверяла. Книга должна передать голос и слова самой Мэрилин. Это прямой диалог Мэрилин с читателями, и каждый сможет вынести из этого диалога что-то личное. Я хотела, чтобы эта книга представляла настоящую, подлинную Мэрилин Монро.
— Что думал Ли Страсберг о смерти Мэрилин? Существовала ли для него версия об убийстве?
— Что думал Ли, неизвестно. Думаю, лучше всего отношение Ли к смерти Мэрилин и его мысли о том, что потерял он лично и весь мир с ее кончиной, выражены в его траурной речи. “Мэрилин излучала свет, — целый спектр из потерянности, сопротивления и тоски, — который всех пленял, потому что каждый хотел быть причастным к этой детской, стеснительной и в то же время жизнерадостной непосредственности. На сцене этот свет сиял еще ярче. Мэрилин — и все говорило об этом — без сомнения, стала бы одной из подлинно великих актрис театра. Теперь все кончено”.
— Как проходили занятия Ли Страсберга с Мэрилин в его актерской школе?
— Ли преподавал, используя метод Сократа. Он не давал вам ответов, он предоставлял возможность сделать выбор. Ли всегда говорил, что талант принадлежит артисту. Он требовал от актеров, чтобы они относились к себе с уважением, имели достаточно смелости и уверенности для того, чтобы говорить правду. Гений всегда берет верх, это высшая сила. Актеры отвечали взаимностью Ли Страсбергу, его честности, чистоте и любви к тому, что он делал. У Ли был индивидуальный подход к каждому из его учеников. На его уроках всегда было интересно.
— У нас мало кто знает, что Ли Страсберг совершил не одно путешествие в советскую Россию. Расскажите, пожалуйста.
— Ли видел Станиславского и МХТ им. Чехова на сцене во время гастролей в Нью-Йорке. Он сразу же понял гениальность Станиславского. Позже он встречался с Мейерхольдом, Вахтанговым и Элеонорой Дузе в Нью-Йорке. Он видел гений их мастерства на сцене, и они оказали на него большое влияние. Он учился с Ричардом Болеславским и Марией Успенской, которые преподавали в Нью-Йорке.
Поездки в Россию приносили ему открытия. Он видел, как русское искусство великих писателей, режиссеров, актеров и композиторов составляет части единого целого. Я ездила с ним в 70-е, мы посетили множество российских театров. Был такой теплый визит! Очень приятное чувство, когда тебя так принимают… Олег Ефремов навещал меня дома вскоре после то, как не стало Ли.
Ли всегда был далек от политики. Он смотрел на все лишь с точки зрения того, как те или иные вещи влияли на искусство, отражались в театре, музыке, литературе, живописи, как социум обуславливал и формировал процессы в искусстве и влиял на самих артистов.
— Его критиковали за некоторые искажения системы Станиславского…
— Ли никогда не притворялся, что он говорит за Станиславского или учит как Станиславский. Станиславский оказал на него большое влияние, так же как Гордон Крэйг, Мейерхольд и другие. Станиславский был оригинален. Задолго до него Шекспир требовал от актеров быть реалистичными и правдивыми. В каждой эпохе у тех, кто занимался искусством, была своя правда. А те, кто копирует работу других, хорошие ремесленники, но они не креативны.
Но Ли Страсберг, восхищаясь Станиславским, был оригинален, как и Станиславский. К слову, критика есть всегда. Во времена Елизаветы Шекспира критиковали как писателя. Ли критика никогда не беспокоила, он никогда на нее не реагировал. Он говорил, что если реагировать на критику, он бы не смог делать свою работу.
— Расскажите о съемках фильма “Крестный отец”. Известно, что Ли Страсберг не сразу согласился на эту роль. Болезненным ли было для него, что “Оскар” достался не ему?
— Роль во второй части “Крестного отца” стала поворотным моментом в жизни Ли. Режиссер Фрэнсис Форд Коппола — необыкновенный человек, и работа в таком великолепном актерском составе — это был потрясающий опыт. Ли каждый день с нетерпением ждал момента, когда он пойдет на работу.
Но сначала Ли отказался от предложения о съемках — это был новый этап его жизни, у Ли появилась новая семья, у него было много гостей со всего мира. Наконец, Ал Пачино попросил его прочитать сценарий. Как-то потом на ужине Ли сидел рядом с отцом Копполы, Кармином Копполой, который был флейтистом в знаменитом Симфоническом оркестре Нью-Йоркского радио Артуро Тосканини. Они беседовали о любви к классической музыке, которая была настоящей страстью Ли. После этого ужина я сказала ему, что было бы здорово сняться в “Крестном отце”. В конце концов он сдался. Наш сын Дэвид отпраздновал свой третий день рождения на съемочной площадке “Крестного отца”.
Ли был авторитетом во всем, что касалось актерского мастерства, и многие молодые люди смотрели фильм, чтобы посмотреть на Ли. Когда его номинировали на “Оскар”, Ли сказал: “За что?”. Он считал, что Де Ниро заслужил “Оскар”, и был искренне рад за него. Победа его не интересовала, он на ней не концентрировался. Каждый раз, когда я выставляла награды Ли на обозрение у нас дома, он их убирал обратно. Он их называл “иконы Анны”.
— Считаете ли вы целью своей жизни служение его памяти?
— До того как я встретила Ли, я как будто всю жизнь ждала, когда у меня вырастут крылья, как бабочка в коконе. Ли был скульптором, сформировавшим меня. Мне нравится думать, что моя жизнь началась со встречи с ним.
Говорить, что я люблю Ли, — то же, что говорить, что я дышу. Прежде всего и перед всем он был моим мужем и отцом моих детей. Он был личностью, честным, веселым, блестящим человеком. Я люблю все, чему научилась у него, и стараюсь делиться этим. Я думаю, его работа живет во всех актерах, которые пользуются плодами этой работы. Он как-то сказал: “Благодарность мне актеров — в их игре”.
Я думаю, Ли был одним самых стеснительных и скромных людей из всех, кого я встречала. Он и сам не знал, кто такой Ли Страсберг. Как-то раз мы сходили с трапа самолета в Аргентине, куда он приехал по приглашению читать лекции, и там была толпа фотографов. Он сказал мне, что, должно быть, в аэропорту какая-то знаменитость — он не осознавал, что они были там, чтобы сфотографировать его самого.
Дома он был веселым, любил готовить и играть с нашими детьми, нашими сыновьями Адамом и Дэвидом. Они росли рядом с ним, он передавал им свое тонкое, чувственное восприятие мира, любовь к музыке и чтению. Ли любил животных и считал себя Святым Франциском, всячески их опекал. В нашем доме всегда звучал смех.
— Сегодня вы — глава актерской школы Ли Страсберга. Вы придерживаетесь его принципов?
— Мы преподаем так, как нас научил Ли. Ничего не изменилось. Если вы видите работу, которой сопутствует успех, и знаете, что это работает, нет необходимости что-либо менять. Кроме того, у нас есть кассеты с записями уроков и лекций Ли, доступ к которым открыт для всех.
— Как вы считаете, как бы оценивал Ли Страсберг игру актеров в современных фильмах, которые почему-то стали лидерами мирового проката — “Гарри Поттер”, “Властелин колец”?
— Ли бы очень понравились работы современных актеров. Он понимал, что есть разные жанры, разные области творческой реализации. У него был потрясающе широкий взгляд на жизнь, в его видении вещей не было место осуждению. Он любил и с восторгом принимал все новое, как и саму жизнь, — именно это сделало его великим человеком.
