О, эпоха Возрождения, подъем искусств, дворцовые интриги, блеск шпаг, золото монет, серебро поцелуев! Действие романа “Асканио” происходит летом 1540 года в сердце Франции — в Париже. И главным действующим лицом Дюма выбрал великого итальянского скульптора, золотых дел мастера Бенвенуто Челлини. Сначала он прочитал одно из лучших жизнеописаний эпохи Возрождения, вышедшее во Франции в 1833-м, — “Жизнь Бенвенуто, сына маэстро Джованни Челлини, флорентийца, написанная им самим во Флоренции”.
Бенвенуто Челлини был очень прославленным в свое время мастером, гением скульптуры. Но, как это ни забавно, самым известным из дошедших до наших дней шедевром Челлини стали не многометровые изваяния греческих богов, а… солонка. Небольшая солонка, сделанная по заказу короля Франции Франциска I. Лучше всего ее описывает сам создатель: она “была овальной формы и величиной была приблизительно в две трети локтя, вся из золота, сработанная при помощи чекана. Я изобразил море и землю, обоих сидящими, и они перемежались ногами, как иные морские заливы заходят внутрь земли, а земля внутрь сказанного моря; так точно и я придал им это изящество. Морю я поместил в руку трезубец в правую; а в левую поместил ладью, тонко сработанную, в каковую клалась соль…”
Дюма ввязал в свою историю и короля, и придворных, и многих других, реально существующих людей, информацию о которых он почерпнул из мемуаров Челлини. Все по правде, все как было! Дюма только немножко поменял акценты, умолчав о том, что герои прошлых лет обладали не только мужеством, храбростью и честью, но и вполне шокирующими понятиями о морали…
Но сначала в двух словах сюжет, сложенный по всем законам романтизма и притом держащий читателя в напряжении не хуже нынешних триллеров. Дюма, как Гарри Каспаров, расставил на своей литературной доске фигуры от короля до пешки и в финале устроил восхитительную, филигранную ничью. В которой добро, конечно, будет вознаграждено за свои страдания, а зло переубеждено либо повержено. Несколько наивно звучит, правда? А тем не менее сюжет любого современного детектива именно так и выглядит.
Прекрасный 19-летний юноша Асканио, ученик великого мастера Бенвенуто Челлини, влюбился в не менее прекрасную девушку Коломбу. Ее отец — злейший враг Челлини, да и к тому же хочет выдать дочь за богатого урода с графским титулом. Челлини покровительствует король Франции, графу — королевская фаворитка герцогиня д’Эстамп. И с каждым шагом история воссоединения возлюбленных становится все запутанней: ведь в Асканио умудрилась влюбиться сама герцогиня д’Эстамп, а в Коломбу — Бенвенуто Челлини собственной персоной! А здесь еще и политические треволнения (между Францией и Испанией идет своеобразная “холодная война” буквально за мировое господство), и проблемы высокого искусства, и дуэли, и драки, и кровь рекой, и воровство, и остросюжетные психологические интриги, когда от одного клеветнического или правдивого слова зависит судьба человека.
И хоть роман назван по имени прекрасного юноши Асканио, главным героем стал Бенвенуто Челлини, личность, конечно, выдающаяся. Мудрость, изворотливость, упорство, храбрость, способность полностью и без оглядки пожертвовать собой ради близких людей, физическая сила, целомудрие, наконец, художественное видение мира… Все эти достоинства ценятся и сегодня. Конечно, Бенвенуто выберется сухим из воды и еще и других спасет. Он подобрал и вырастил младенца, оставшегося сиротой, — это и был Асканио. Он придумал спрятать Коломбу от преследователей в голове огромной статуи бога Марса. Он подстроил нападение на Большой Нельский замок, по праву причитающийся ему для мастерской. Он хитростью и ловкостью довел самую хитрую женщину Франции, герцогиню д’Эстамп, до того, что она откажется от своих козней. Он… Он… Он… В общем, он герой — это бесспорно и в XVI, и в XIX, и в XXI веках.
И все же Дюма этого героя сделал: вырезал и раскрасил. Не так уж Бенвенуто Челлини был благочестив в жизни. Почитаем реальные мемуары скульптора…
Во-первых, в реальности Челлини своего любимого ученика Асканио, которого, по роману, он любит как сына, однажды чуть не убил. Почему? Как-то раз Челлини поколотил Асканио, и юноша убежал к своему прежнему учителю. Великий скульптор, узнав об этом, передал для прежнего учителя Асканио: “Если, пока не зазвонят к вечерне, он сам не приведет мне Асканио сюда, в мою мастерскую, то я его убью во что бы то ни стало, и скажите Асканио, что если он не уйдет оттуда в этот же час, уготованный его хозяину, то я сделаю с ним не многим меньше”.
Во-вторых, Бенвенуто Челлини не был таким уж целомудренным. Вовсе нет! По роману Дюма, у Бенвенуто была натурщица и подруга, юная красавица Катерина Скоццоне, ставшая ангелом-хранителем его мастерской. Бенвенуто когда-то польстил ее красоте, сделав ее натурщицей, и девушка влюбилась в мастера на веки вечные. Как пишет Дюма, Бенвенуто и в голову не могло прийти воспользоваться честью влюбленной девицы! По роману, чтобы заставить Челлини взревновать и полюбить себя, Катерина не слишком уж противилась ухаживаниям одного из подмастерьев — Паголо. До дела у них так и не дошло, но Бенвенуто действительно разозлился на бесстыдника и буквально под острием шпаги заставил Паголо жениться на Катерине. Которая, кстати, была и не очень против. Так Бенвенуто Челлини стал создателем еще одного счастливого брака. Так в книге.
А в жизни скульптора Бенвенуто Челлини все было совсем не так! “Я застал Паголо и эту дрянь Катерину почти что в грехе…” Бенвенуто взбесился, заставил их пожениться, избивал свою натурщицу — и две недели ее надо было лечить. “Отдавшись в добычу гневу, я схватил ее за волосы и таскал ее по комнате, колотя ее ногами и кулаками, пока не устал”. Больше того — “я из мести имел с нею общение”. Под выражением “иметь общение” великий скульптор подразумевает вполне понятные действия, а именно — “плотские услады, а затем, в тот же самый час, что и в прошедший день, она до того меня разбередила, что мне пришлось надавать ей таких же самых колотушек”. И кстати, про “общение”… В мемуарах Челлини пишет, что Катерину подговорили отомстить ему: посоветовали сказать в суде, будто между ними было “общение по итальянскому способу; каковой способ разумелся против естества, то есть содомский… вне того сосуда, где делают детей”. Впрочем, от этого Бенвенуто открещивается: “На это я сказал, что это не итальянский способ, а, должно быть, способ французский, раз она, француженка, его знает, а я нет”.
Больше того — представители гомосексуального мира утверждают, что великий скульптор дважды привлекался к суду за связи с мужчинами!
Все эти грехи, наводящие тень на прекрасный, бескорыстный, добродетельный образ мастера, Дюма в свою историю вставлять не стал. В романе Бенвенуто колотит только проходимцев и раздает только отеческие поцелуи в лоб.
Вопрос: устарела ли милая, немного наивная, а все ж очень человечная история сегодня, в новом тысячелетии? Лучший ответ дают интернет-пользователи.
“…Книга мне понравилась просто красивым сюжетом и — бейте меня вилами и косами, я человек старомодный — хеппи-эндом!”
“…Челлини хоть и интересный человек, но совершенно без тормозов...”
“…Книга немного наивная и схематичная. Бенвенуто Челлини — персонаж с отвратительным характером, обижает преданную ему девушку, но готов на самопожертвование ради любимого ученика Асканио. Асканио наивен, Коломба идеализирована. Зато финал у книги на редкость счастливый (на редкость — потому что у Дюма 75% книг с трагическим финалом)”.
“…Бенвенуто Челлини — настоящий герой! Я его ой как люблю…”
“…Очень люблю этот роман, у меня от него всегда такое чувство, как будто это предмет роскоши, сделанный самим Челлини, вещь настолько красивая, что, любуясь, вы забудете и о практической и о материальной ценности вещи, останется только восхищение…”
НАСИЛЬНО
“После первого театрального представления одноименной пьесы, переделанной из романа и прошедшей с колоссальным успехом, Дюма, под бешеные аплодисменты и крики, насильно вытащил упиравшегося Макэ к рампе, потребовал молчания и сказал своим могучим голосом: “Вот Огюст Макэ, мой друг и сотрудник. Ваши лестные восторги относятся одинаково и к нему, и ко мне”. И у Макэ потекли из глаз слезы” (А.Куприн, “Дюма-отец”). Позже Макэ подал на Дюма в суд, создав одну из самых громких тяжб в истории мировой литературы.
МАСТЕР ДИАЛОГОВ
Дюма — прекрасный мастер коротких, острых диалогов. Тем более их легко сочинять, что в газетах, для которых Дюма и сочинял романы с продолжением, платили построчно. Вот почему пародия на Дюма выглядела так:
— Вы видели его?
— Кого?
— Его.
— Кого?
— Дюма.
— Отца?
— Да.
— Какой человек!
— Еще бы!
— А какая плодовитость!
— Черт побери!
“Халява” для Дюма кончилась, когда газеты сообщили, что теперь будут платить только за те строки, которые занимают больше половины колонки.
КРЕДО
Над входом в замок “Монте-Кристо”, построенный Дюма за несколько сотен тысяч франков, был написан девиз владельца: “Люблю тех, кто любит меня”. Впрочем, замком его называл только сам Дюма. Это была хоть и красивая, причудливая, но обыкновенная вилла. По сравнению с домами нынешних российских олигархов она покажется сараем. Дюма владел своим “замком” чуть больше года, после чего все было конфисковано за долги.
БЕЛЬГИЙСКИЙ МАРАФОН
В начале 1850-х, отправляясь в путешествие по Бельгии, Дюма взял с собой свою 21-летнюю дочь Мари. К тому времени у него бесчисленное количество женщин, долгов и творческих планов. Мари приходилось выполнять “странные” поручения. “Дюма — Мари: “Я возвращаюсь с госпожой Гиди. Если портрет Изабеллы снова в моей комнате, прикажи его убрать”.
ВОЗЬМИ СЕБЕ ВСЕ!
Расставание Дюма с любовницами — зрелище не для слабонервных. “Бывшая подруга и вдохновительница собирала в корзины свои тряпки, шляпки и безделушки, а Дюма носился по комнате в одном жилете, с растрепанными волосами, с домашней лесенкой в руках, похожий на ретивого обойщика. Он приставлял эту стремянку то к одной, то к другой стене, торопливо взбирался по ней и, действуя поочередно молотком и клещами, срывал ковры, картины, бронзовые и мраморные фигурки, старое редкое оружие. Спеша ускорить отъезд замешкавшейся временной супруги, он лихорадочно помогал ей. “Все! — кричал он. — Возьми себе все. Все. Все. Оставьте мне только мой гений” (А.Куприн, “Дюма-отец”).
ДЕКОЛЬТЕ СВЕРХУ И СНИЗУ
Куприн описывает потрясающий эпизод: как некий русский писатель приехал в гости к Дюма. Дюма извинился за “рабочий беспорядок”, но каково было удивление писателя, когда он увидел, что это за беспорядок! “Дюма, без сюртука, в расстегнутом жилете, сидел за письменным столом, а на коленях у него сидело прелестное, белокурое божье создание, декольтированное и сверху, и снизу; оно нежно обнимало писателя за шею тонкой обнаженной рукой, а он продолжал писать…” Позже Дюма сказал изумленному гостю: “Если бы на другом колене сидела у меня вторая женщина, я писал бы вдвое больше, вдвое охотнее и вдвое лучше”.
ВРАТЬ НАДО УМЕТЬ
Дюма обожал рассказывать истории. При этом врал безбожно. Как-то раз он рассказывал о сражении при Ватерлоо. При этом присутствовали генералы, которые принимали участие в этом сражении. Дюма нарассказал столько баек, что один генерал наконец сумел перебить его: “Но все это не так, дорогой мой, ведь мы там были!” Дюма отпарировал: “Значит, мой генерал, вы там решительно ничего не видели!”
ГУМАННЫЙ ЛЮБОВНИК
Одной из последних любовниц Дюма была страстная итальянская певица Фанни Гордоза, чей безумный любовный темперамент отлично совпадал с темпераментом Дюма. Дело было в начале 1860-х, когда писателю было уже за 60 лет. Дюма говорил: “У меня много любовниц, потому что я гуманный человек. Будь у меня одна — ей не прожить бы и недели! Не хочу преувеличивать, но полагаю, что по свету у меня разбросано более пятисот детей”.
