— Кто сейчас делает макеты декораций? — Горько улыбается Кочергин. — Все норовят прибегнуть к 3D-проекции. Понятно, цифровой век, высокие технологии, но там жизни нет. А на макет смотришь — фантазия просыпается. У режиссера, у артиста, у хореографа. И сразу — дискуссия, и сразу — свежие мысли.
...Но несколько слов о «Жизни прекрасной». Да, редкими блоками она шла в Театре мюзикла, том еще — в Филях, имела большой успех, но Пушкинская площадь вносит свои коррективы — надо поднимать планку, идти дальше. И по словам режиссера Марины Швыдкой, действо приобретет большую монолитность, станет больше спектаклем, чем дивертисментом. Пока же прорабатываются тематические блоки, отбираются песни, смотрят — кого из артистов пригласить в ансамбль, а кого в качестве солистов. Скорее всего, будет выдержан исторический вектор — так проще воспринимать: песни Утёсова, песни военных лет, зарубежная эстрада, мировые мюзиклы...
— Мы долго думали над тем, как назвать наш новый спектакль, — говорит Михаил Швыдкой, — потому что в новом помещении, в новом пространстве, в здании, имеющем свою, более чем полувековую историю, мы хотели бы создать спектакль, рассказывающий о жизни людей в XX веке. Но с помощью песни. Это будет совершенно новая постановка, над нею мы работаем долго и кропотливо.
А на счет названия — думали-гадали, перебрали всё, и решили оставить старое — «Жизнь прекрасна». Оно лучше всего отражает то, что мы хотим сделать. Ведь это не «старые песни о главном», не «новые песни о старом», это спектакль о нашей жизни, и о том, что она прекрасна. И сегодня это имеет особый смысл. Потому что мы очень часто заклинаем себя и говорим, что жизнь ужасна. Но жизнь такая, какие мы сами. И мы хотим сказать каждому зрителю, приходящему в зал, что он, зритель прекрасен! Каждый. И поскольку наши зрители — самые прекрасные люди, мы хотим сделать спектакль именно о них. О них, а не о песнях, не о музыке, не о кинематографе. А о людях. О стране, в которой мы живем.
...Однако пора перейти к приготовлениям — уже вызвана вся постановочная часть (художник по костюмам — Виктория Севрюкова, балетмейстер — Ирина Филиппова), макет декорации — и весьма непростой — на столе, а потому — есть о чем поразмышлять, наметить рисунок спектакля.
— Эдуард Степанович, — спрашиваю у Кочергина, — для вас это первый опыт работы с мюзикальным театром?
— Я и прежде делал музыкальные спектакли — в оперных театрах... но с мюзиклом сталкиваюсь первый раз. Этот театр Михаила Швыдкого стал для меня открытием. Откровением. В каком смысле? Потому что здесь я увидел очень качественные работы, просто замечательные. Не могу сказать, что я такой жуткий патриот этого жанра. Ни в коем случае. Но театр меня очень убедил. Я видел, конечно, великие мюзиклы на Западе — и в Америке, и в Англии. Но этот театр — первый. Он потрясающий. И что еще подкупает, здесь все молодые. Вы посмотрите их программки — там ни одного «заслуженного», ни одного «народного». Никакой закостенелости. Все активно работают, зритель ни секунды не тратит на разные паузы, не отвлекается на актерские претензии. Все четко, завлекательно, по делу. Здесь артисты работают не за зарплату, а на энтузиазме. Это редкость великая сегодня. Времена-то циничные...
— А как вам оформление иных спектаклей театра?
— Три спектакля я видел — всё очень качественно. Это театр высочайшей культуры. Не только по моей части, по визуальной, но и по музыкальной, по организационной. Все администраторы, все ассистенты — мо-ло-дые. А это очень важно. Шустрые, быстрые, без лишних слов. Вот это мне очень нравится, потому что я сам-то из старого традиционного театра, и сам уже немолодой. Тут — энергетика, которая подкупает зрителя. Понимаете? Вот я посмотрел спектакль «Реверс», который начинается в 11 вечера, и что? Полный зал молодежи! Все сидят в абсолютном напряжении. Никаких «чихов-кашлей», ничего. Ритмически работа очень точно выстроена. Забирает. И потрясающий в результате эффект.
— «Реверс» — хит нынешних студентов, причем, с минимумом рекламы, на одном «сарафанном радио». Молодежь нуждается в абсолютно новом слове, чего не могут предложить иные драматические театры...
— Молодежь очень чутко всё ловит. Этот театр — без претензии. Нам в Питере очень не хватает такого. Нужно, чтобы Театр мюзикла приехал к нам, я помогу, очень хочется привезти пару спектаклей.
— Я понимаю, что художник не может говорить о картине словами, — но каков ваш концепт на будущую «Жизнь прекрасна»?
— Это моё ноу-хау. Идея понравилась Михаилу Ефимовичу: у нас нечто подобное сделано в старинном театре на Каменном острове, в филиале БДТ. Занавес выполнен как бы лентами, которые поднимаются на разную высоту, создавая визуальные композиции. Эта идея отлично ложится здесь на новый мюзикл, а у нас совершенно не используется — у нас это просто занавес и всё. А тут всё это «заиграет», создавая множество пространственных возможностей. Это свобода. Это компоновка воздуха, если говорить профессиональным языком. Каждая песня пойдет со своим визуальным сопровождением. Плюс свет, цвет, проекции...
Отдельная история — макет. Его сделал потрясающий мастер Михаил Николаев. И — словами Марины Швыдкой — в лучших традициях старого театра: «Он сам по себе — произведение искусства. Сейчас никто так не работает. Что-то, в лучшем случае, слепят, а в основном, вообще на компьютере. И вот когда наши художники вернутся к себе в Питер, я сяду одна в кабинете и начну с этим играть, представляя будущие мизансцены».
— В макете главное — механика, чтобы всё работало как на сцене, а не просто «картинка в объеме», — говорит Михаил Николаев, — режиссер может на нем строить сцены, всё менять, как захочет. Это добавляет творческий импульс, можно сидеть и ловить кайф. На макете легче и интереснее допридумывать какие-то ходы. Эдуард Степанович очень любит макеты, и я ему строю их уже полвека. И для БДТ, и для Любимова, и за границу. Макет — это особая культура взаимоотношений внутри постановочной части. Увы, эта культура уходит... сейчас обычно в театр приносят кучу картинок, нарисованных на компьютере, быстро-быстро принимают, строят декорации...
— Ну так сейчас иные спектакли по месяцу живут, так чего затрудняться на какие-то долгие хлопоты. На скорую ручку, комком да в кучку.
— Вот именно. Макет создает чувство театра в театре. А без этих тонкостей театр просто исчезает, выветривается, чего, по счастью не происходит у Михаила Ефимовича, где каждый спектакль — это новая жизнь. Которая прекрасна.
