Смотреть на Гришковца — одно удовольствие. Он не приходит на показы в джинсах и футболке. Всегда с иголочки одет. Его жена Елена, дочь Наташа и сын Саша тоже не отстают. Можно сказать, что это была самая самобытная и интересная семья. Мимо не пройдешь. После церемонии награждения мы поговорили с Евгением Гришковцом о молодом кино и его житье-бытье в Калининграде.
— Вы уже второй раз в качестве члена жюри смотрели программу молодых. Нет ощущения зря потраченного времени?
— Нет, что вы! Наоборот. Да и времени-то потрачено совсем немного. Всего два дня мы плотно смотрели кино. Я счастлив. Когда бы еще мог увидеть все эти фильмы? Просто не нашел бы для этого времени и не познакомился бы с этими людьми. Для меня два дня оказались очень концентрированно и интенсивно прожиты.
— Неужели не расстроили «искания» молодых?
— Были какие-то фильмы, которые расстраивали уже тем, что продемонстрировали серьезную наивность и незнание авторами мировой литературы. Начинающие режиссеры даже не подозревают, насколько сильно повторяются, причем неконцептуально. Но многое и порадовало.
— У меня ощущение, что по сравнению с 2014 годом, когда вы впервые работали в жюри, произошел качественный крен вниз. Казалось бы, подобную безграмотность и невладение профессией днем с огнем не сыскать. А тут полный букет.
— Согласен, средний уровень фильмов в 2014 году был выше. Сегодня он пожиже. Но фильмы, ставшие в этом году лидерами, на мой вкус, существенно лучше, чем победители 2014-го. Нельзя забывать, что контекст фестиваля складывается из жизни. Не потому, что процессы какие-то происходят, а потому, что так сложился фестиваль. Срез 2017 года именно такой.
— Вы как писатель наблюдаете за тем, что происходит вокруг. Взгляд у вас зоркий. А тут увидели то, что интересует молодых. Вам это близко?
— Многое из того, что их волнует, совпадает и с моим представлением о жизни. Я же не отрываюсь от молодежи. Собственно, у меня молодежь есть дома. Моей дочери Наташе — 21 год. Она меня снабжает музыкой и современными фильмами. Новый «Твин Пикс» Дэвида Линча мы смотрим с ней вместе. Фильм «Лалай-Балалай», получивший главный приз, снял Руслан Братов. Он играет у меня в спектакле в МХТ им. Чехова. Прекрасный молодой актер и человек. Мы там вместе работаем с тремя молодыми актерами, и, стало быть, это не просто обмен информацией, а совместная жизнь.
— Три года назад вы мне говорили, что мечтаете сниматься в кино. Но разве что-то изменилось с тех пор? Я не видела картин с вашим участием.
— Так и есть. Ничего не изменилось. Я сыграл несколько эпизодов, и все. Меня по-прежнему не зовут сниматься в кино.
— Почему?
— Не знаю. А я очень люблю сниматься в кино.
— За два года, что я не была в вашем городе, он заметно похорошел.
— Да, я тоже это замечаю. И улучшается не только в связи с грядущим чемпионатом мира. Просто люди хотят жить получше.
— Город овеян духом Канта. Соизмеряете ли вы себя с ним? Кант же ходил по этой земле.
— Нет, ничего подобного я не чувствую. От Кенигсберга остались только тени. И тень Канта фактически такая же, как тень в полдень — маленькая. Нам всем радостно, что он был здесь и, так сказать, является нашим земляком. Но тем не менее это русский город. Калининград — не Кенигсберг. Кант во многом умозрительная фигура для калининградцев.
— Удивительно, что человек фактически не выезжал за пределы своего города, а целый мир был внутри. Мы, наверное, так уже жить не можем. Или вы могли бы?
— Я — нет. Целый мир внутри присутствует, но не могу без переездов, потому что у меня такая работа. Мне нужно ездить. Много. Со спектаклями. Но я с большой радостью всегда возвращаюсь в Калининград. Это то место, куда приятно приехать откуда угодно — из Москвы, Парижа, Нью-Йорка.
— То есть город стал вам как дом родной? Вы же не местный, «понаехавший» из Кемерова.
— Это и есть дом. 19 лет здесь живу. Мы приехали сюда 21 августа 1998 года. Сын и дочь родились уже в Калининграде.
— Очень интересно наблюдать за вами. Одеваетесь не так, как другие. Сегодня пришли в матроске и бескозырке, вчера — в сюртуке и фуражке из другой эпохи.
— Это же фестиваль. Я хочу людей порадовать, одеваюсь не для себя. Я же провинциальный человек и знаю, насколько для таких, как я, радостно видеть известных людей. Когда приезжают звезды и нарядно не одеваются, я думаю: «Нет, это неправильно, нужно всегда быть красивым и радостным, чтобы порадовать себя и других».
— Ваши дети вчера тоже выглядели необычно. Можно было семейный портрет написать и — в раму.
— Да, они тоже нарядились. Как же иначе? Это же праздник.
