Сцена впечатляет: она пуста и сжата с трех сторон стенами с глазницами пустых окон. В каждой стене их по 16. С одной стороны, очень напоминает сохранившуюся стену Папского дворца в Авиньоне (кто бывал, тот непременно видел сей исторический памятник, в котором до сих пор играют главные спектакли главного театрального фестиваля Франции). С другой — мертвый дом, в высоких и красивых окнах которого никто не покажется. Впрочем, так кажется только поначалу.
Абсолютно классическое начало: «Господа, я пригласил вас с тем, чтобы сообщить пренеприятное известие…» Городничий Антон Антонович Сквозник-Дмухановский молодцеват, подтянут, импозантен. Расхаживает в расшитом золотом по низу черном халате с широкими обшлагами. Его играет Владимир Скворцов, замечательный актер, которого еще относят к молодому поколению. На фразе «к нам едет ревизор» сценический мир вздрагивает тревожной музыкой, световыми проблесками. Мистичность надвигающегося события закрепляет женская фигура в черном. Кривобокая, горбатая богомолка является к гоголевским персонажам, сбившимся в испуганную кучку, — знакомые до боли попечитель богоугодных заведений Земляника, судья Ляпкин-Тяпкин, смотритель училищ Лука Лукич. Тут же почтмейстер на высоких ножках, точно насекомое какое. Ну и до кучи явятся Бобчинский с Добчинским и объявят, что в трактире остановился важный чиновник. Далее — по тексту.
Удивительное впечатление от этого «Ревизора» — шахматная партия с неожиданными ходами, интригой, высококлассной игрой. Гроссмейстер Стуруа не может позволить себе ошибиться даже на миллиметр, поэтому чуть ли не каждый жест каждого персонажа (не только главных) как будто прописан и просчитан. Ничего лишнего, никакой свободы и импровизации. Люди-роботы в данном случае лучше просто людей воплощают тот самый миф о русской жизни, который, кажется, никогда не кончится. Глава города, чиновники, проходимцы, что выдают себя за особо важных персон. Их типы и поведение неизменны, разница лишь в нюансах времени. Бессмертные в бессмертной комедии.
Стуруа отлично слышит и чувствует время — его жесткость, лишающую жизнь свободы и превращающую людей в бесчувственные автоматы. Чувствует религиозное безумие, богомольную крайность, невесть откуда взявшихся у убежденных атеистов, что так точно воплощает та самая кривобоко-косорылая Авдотья в черном — как черная птица кружит по сцене. Он гонит текст Гоголя, оставляя за скобками целые картины и приводя зрителя к результату — «лаборданс, лаборданс…».
Но все, конечно, ждут разрешения главной интриги: выхода Хлестакова в исполнении Александра Калягина. Он не выходит — его вывозят на инвалидном кресле. Вконец руинированный Иван Александрович Хлестаков слабым голосом жалуется, что хозяин гостиницы плут и не кормит его. Реакции «пациента» снижены, эмоциональные оценки почти на нуле. Даже когда жизнь его в уездном городе N наладится и он, уже в статусе чиновника из Петербурга, съедет в дом городничего, мало что изменится в облике. «Хороший был завтрак», — найдет в себе силы проскулить он. Без особой эмоции и к хорошенькой дочке городничего: при ее цветущем виде он засыпает, похрапывая, и даже эротичное кружевное белье, бесстыдно продемонстрированное женой городничего, нисколько не потревожит такого Хлестакова. Бессмертный для России образ уже почти истлел, но непобедим ни временем, ни социальными переменами. Александр Калягин в свой юбилейный год виртуозно представил гоголевского героя. Браво, мастер!
То же самое заслужило его окружение — Владимир Скворцов, Наталья Благих (Анна Андреевна), Кристина Гагуа (Марья Антоновна), Григорий Старостин (Осип), Евгений Шевченко (почтмейстер), Артем Блинов (Земляника), Федор Бавтриков и Андрей Кондаков (Бобчинский и Добчинский) и, конечно же, Елизавета Рыжих (Авдотья в черном). Выход спектакля и юбилей главного артиста и худрука «Еt Сetera» отметили выпуском юбилейных марок с изображением лучших ролей Александра Калягина.
