Гостей вернисажа дружелюбно встречает исполнительный директор музея Василий Церетели с красавицей-женой Кирой. Они суетятся, волнуются, ведь непонятно, как отреагируют на экспериментальную выставку Ольга Голодец и посол Испании в России Игнасио Ибаньес, сопровождаемые Зурабом Церетели.
— Как не волноваться? — удивляется Василий Церетели. — Год готовили проект, привлекая к нему десятки государственных и частных собраний Испании. Пытались сделать его масштабным, но в то же время кропотливым. Достали более 150 предметов, среди которых планы, объекты, изобразительные работы. Долго подбирали необходимые редкие детали и архивные документы, ярко раскрывающие талант Гауди.
А вот он сам, точнее, его бронзовый бюст — у входа на экспозицию. За ним проносится сжатая биографическая справка об архитекторе и начинается путешествие в его вселенную. Все по порядку: фотографии, эскизы дебютных построек. Тогда юный Гауди ходил в помощниках у терпеливого ветерана-архитектора Жоана Мартореля, который объяснил ученику, как при помощи геометрии решать проблемы равновесия, необходимого для построек. Так Гауди научился обходиться без громоздких математических формул, в которых никогда не был силен, хоть его и прозвали Эйнштейном в архитектуре.
Первая крупная самостоятельная постройка Гауди — дворец Гуэля, друга и заказчика архитектора. Макет здания с овальными башенками напоминает, что образцом совершенства мастер считал куриное яйцо и даже иногда носил сырые яйца в кармане. Конечно, белоснежный макет не передает всей красоты дворца, но представить ее можно по кусочку плитки с его стены. Хоть она и плохо сохранилась, так как родом из 1903 года, все равно передает фрагмент орнамента с гвоздиками и едва заметными пчелами. Именно им Гауди посвятил свое единственное школьное сочинение. Всерьез ботаникой он увлекся еще ребенком, живя в сельской местности близ Таррагоны.
Тогда же он влюбился в природные изгибы, которые позже начал воспевать в своих жилых домах. Один из самых причудливых — дом Мила (его фотографии, чертежи и макет есть на выставке). В нем Гауди заменяет несущие стены опорами, обеспечивающими гибкость и легкость строению. За счет свободной планировки и отказа от острых углов он достиг максимальной экспрессивности форм. А из кровли дома Батльо, напоминающего формой дракона, мастер сделал искусственный пейзаж. Он изобрел для него сотни деталей: от двухцветного паркета и мебели с невероятными изгибами до дверей с чешуей дракона и ручками невиданной ранее формы, которые обильно представлены на экспозиции.
Гауди умел делать все сам, так как в молодости не брезговал мелкими заказами — от монтажа заборов до проектирования мебели. В народе его считали мастером на все руки. Он подрабатывал чертежником для других архитекторов, став умелым работником с редкой силой воображения, свойственной изобретателям-самоучкам. Так что спроектировать здание со всем его содержимым и объяснить рабочим, как это делается, не составляло для него труда. Вот только сам себе Гауди дом так и не построил. Долгие годы он скитался по друзьям, ночевал в своей мастерской, которую называли «бараком, сколоченным на незыблемом фундаменте веры», а в последние годы жил в храме Святого семейства.
— По предварительным подсчетам, его закончат минимум через 15 лет, — отмечает куратор выставки Чаро Санхуан. — Власти Барселоны согласились на строительство храма, так как думали, что история не затянется. Гауди показывал им четыре готовые башни, которые создавали ощущение законченного произведения. Никто и представить себе не мог, что потребуется как минимум столетие на завершение работ. Зато Гауди вдохновил на это дело многих мастеров. Нашу выставку дополняет проект современного каталонского художника Фредерика Амата, по праву считающегося продолжателем традиций Гауди в медиаискусстве. Он представляет, как будет выглядеть храм по окончании стройки.
Гауди умер по пути в церковь. Его сбил трамвай, пересекающий улицу Гран Виа. После происшествия не сразу смогли установить личность погибшего старика в потрепанном костюме. Лишь позже выяснилось, что он — тот самый архитектор, который навсегда изменил Барселону.
