— С чем вы столкнулись в этом году?
— Год выдался очень интересный, и программа будет дискуссионной. А столкнулись мы с очень важной тенденцией — сочетанием молодости и независимости. Молодые режиссеры оказались свободными, они не ищут бюджетных денег. У них новые способы получения средств для своих картин. Впервые в истории фестиваля в конкурсе участвует девять независимых проектов. «Кинотавр» напоминает в этом смысле американский «Санденс».
— Где же начинающие кинематографисты находят средства?
— Тема «как достать деньги» — самая интересная. Я постоянно бываю на лекциях молодых продюсеров из разных стран. Никогда в России не приходилось слышать откровенных разговоров о том, как люди достают деньги на кино. А за рубежом, особенно молодые нью-йоркские продюсеры, честно озвучивают число своих инвесторов. В этот список входит инвестирование не только деньгами, но и ресторанами, дружбой, светом, звуком, чем угодно. Это крупный пакет, включающий разные опции. Кинематографист может сказать: «У меня было 60 инвесторов». Встретив однажды такого продюсера, я поинтересовалась, сколько же идет его фильм. Ответ был такой: «Мой фильм идет 15 минут». На «круглом столе» Роттердамского фестиваля я услышала рассказ начинающего мальчика о том, как он осуществил проект, в который очень верил. Его маленькая картина попала на большие фестивали, а через год он смог запуститься с полнометражным проектом. И это реальный случай, когда короткий метр повлиял на дальнейшую судьбу начинающего режиссера. Мы тоже стараемся дать индустриальную жизнь людям, приезжающим в Сочи с первыми картинами. Независимость — невероятно важная вещь, свидетельствующая о том, что мы, как ни странно, идем к модели американского кино. А она, как мне кажется, самая мощная в мире. Хотя европейское кино без господдержки не выживет. Теперь и у нас сработала схема независимого и честного американского кино. Его авторы не хотят кому-то нравиться, просто создают то, что им интересно.
— Кто же эти независимые люди? Выпускники российских киношкол?
— Они пришли в кино из разных сфер жизни. В конкурсе участвует со своим вторым фильмом «Блокбастер» Роман Волобуев, которого знают как кинокритика. Ясно, что никакой это не блокбастер, а авторский фильм. В центре его внимания — две женщины, отправившиеся в путешествие. Музыкант из группы «Кино», автор нескольких книг о Викторе Цое Алексей Рыбин в последние годы работал в телеиндустрии и теперь представит свой дебютный фильм «Скоро все кончится».
— Алексей Рыбин — уже взрослый человек.
— И самый зрелый наш дебютант. Ему 56 лет. Есть у нас и врачи. Идет очень интересный процесс.
— Чувство безнадежности вас не охватывало, было из чего выбирать?
— Люди, когда-то поставлявшие «Кинотавру» кино, выбрали телеиндустрию. Они хотят зарабатывать деньги, снимать сериалы и знать своего зрителя. Они получили на телевидении то, чего нет в кино: заработки, регулярную работу и телезрителей, то есть обратную связь. Этот год был интересным для нас еще и потому, что впервые были представлены картины из регионов. Мы покажем «Тесноту» сразу после ее каннской премьеры. А снял картину молодой дебютант из Кабардино-Балкарии, ученик Александра Сокурова Кантемир Балагов. Невероятный ход — усилиями крупного режиссера выпущен целый курс в университете Нальчика, а один из его фильмов еще и доведен до Каннского фестиваля. Другой региональный участник — Вадим Валиуллин из Башкортостана. Он и Кирилл Плетнев «вышли» из конкурса «Кинотавр. Короткий метр», а теперь сняли полнометражные картины. Вадим Валиуллин сделал комедийный хоррор «Мертвым повезло», настоящую черную «расчлененку». У него талант комедиографа, работающего на грани. Кирилл Плетнев в арт-мейнстриме «Жги!» верен себе, тому, что делал в короткометражном кино. Наконец-то у нас будет представлен контемпорари арт, «Прорубь» Андрея Сильвестрова (фильм в стихах, посвященный празднику Крещения. — С.Х.), — в той форме, в какой он существует в мире, одной из самых популярных сегодня среди молодых режиссеров. Они хотят быть не просто современными с технологической точки зрения, но и рассказывать истории не нарративным способом, а меняя структуру, героев, способ подачи.
— Хорошо известные режиссерские имена тоже присутствуют в конкурсе.
— Юсуп Разыков представит фильм «Турецкое седло», Борис Хлебников — «Аритмию». После Берлинале в Сочи состоится российская премьера «Заложников» Резо Гигинеишвили. Юрий Грымов участвует с «Тремя сестрами» — концептуальным проектом, в котором изменена чеховская структура, возраст героев и многое другое. После каннской премьеры мы покажем вне конкурса картину «Нелюбовь» Андрея Звягинцева.
— В целом программа получилась радикальная?
— Она для настоящих ценителей и рождалась в дискуссиях. В кино должна присутствовать полнота зрения автора относительно времени, собственной жизни. Наша программа тем и интересна, что при всем безумии каких-то вещей в ней чувствуется нервозность дня. И дело не в том, что мы циничные люди, хотим скандала. Нам важна дискуссионность. Сформировать контекст сложнее, чем найти один хороший фильм.
— Некоторые мэтры считают, что «Кинотавр» стал праздником не для них, он для молодых.
— Странная формулировка, какой-то советский подход. Фестиваль не может оперировать поколенческими вещами. Это глупо и провинциально. Только фильм все решает, говорит сам за себя. У нас на отборе были картины режиссеров, которым за 70.
— И они не выдержали конкуренции?
— Не могли выдержать, поскольку представили телепродукт. «Кинотавр» не занимается телевизионным кино. Когда мы смотрели фильмы режиссеров старшего поколения, возникало чувство неловкости. Мы должны соответствовать времени. Если будем показывать телефильмы образца 1975 года, то грош нам цена. Мы живем в XXI веке и занимаемся сегодняшним состоянием российского кино. Делаем это честно, поскольку «Кинотавр» — независимый фестиваль. Мы не чувствуем на себе давления ни со стороны государства, ни со стороны продюсеров.
— Какая тема витает в воздухе?
— Есть тенденция, возникающая во многих фильмах, — телевидение как герой, телевизор как источник информации. Героиня «Блокбастера» — телеведущая популярного ток-шоу о любви. Связь между реальностью и телевидением неразрывна и в мужской драме «Скоро все кончится». Там три героя: женщина, мужчина и телевидение. Коммуникация возникает не только между людьми, но посредством экрана, откуда идет поток информации.
— Вам не приходится биться за фильмы? Все хотят на «Кинотавр»?
— Мы можем биться только с Венецианским кинофестивалем, который часто настаивает на мировой премьере. Но в этом году все мирно. К нам рвутся в последние годы порядка 70 режиссеров. Цифра почти не меняется, но ситуация становится другой. Тех, кто снимает, становится все больше, и не потому, что техника дешевая и доступная. Просто киношкол все больше, порядка тридцати, и они заинтересованы в показах своих работ. В этом году у нас доминируют две мастерские — Алексея Попогребского, выпустившего с учениками пятичасовой блок короткометражного кино, и мы покажем часть этих работ, и Джаника Файзиева, отмеченная призом Гильдии продюсеров. Любой режиссер должен думать прежде всего о фильме, а не о том, как попасть на фестиваль. Видно же, когда такого рода амбиции и стремления перекрывают истинное желание сделать хороший фильм. Нам приходится отказывать большому количеству людей, а это неприятно и болезненно.
— Раз вы собираете современное кино, то и жюри должно быть таковым.
— Мы приглашаем людей, уважаемых киносообществом, мнение которых авторитетно. Нам грех жаловаться. У нас всегда хорошее, профессиональное жюри. Участники фестиваля должны понимать, что решение жюри — это мнение конкретных его участников. Отборщики фестиваля — первая фаза экспертизы. Потом выбор делает жюри. У кинокритиков может быть другое мнение. Каждая группа экспертов дает свои оценки.
— Что нового в деловой программе?
— Впервые мы проведем мероприятие «Незавершенный фильм», представим экспертам из разных областей кино фрагменты картин, прошедших стадию съемочного периода. Это будет не привычная устная презентация, а знакомство с готовым материалом, который можно обсуждать на предмет того, как он будет работать и для кого. Режиссеры снимают для Каннского фестиваля, Венеции, Берлина и «Кинотавра». Смешно, правда? Никто не думает о зрителе. Мы хотим заставить людей, находящихся внутри процесса, вспомнить о том, что мы живем в России и необходимо доводить свой фильм до российского зрителя.
— Развлекать будете?
— Без мейнстрима почти не бывает фестиваля. В России мало картин, которые, с одной стороны, и не авторские, а с другой — не относятся к разряду безумных комедий с медийными лицами. Не хочу называть их арт-мейнстримом. Мне кажется, что Кирилл Плетнев работает в этом секторе, и Вадим Валиуллин делает наш местный «Сплит» и при этом кино свободного и экспериментирующего человека. Эти режиссеры работают в жанровом секторе.
— Мы все про кино. А кто пройдет по звездной дорожке?
— У Романа Волобуева снимались Анна Чиповская, Светлана Устинова, Михаил Ефремов, Евгений Цыганов, звездный состав молодых и суперизвестных актеров. В «Аритмии» главную роль сыграл Александр Яценко. В картине Кирилла Плетнева снимались Инга Оболдина, Виктория Исакова, Татьяна Догилева и Владимир Ильин. Так что звезды будут. В Сочи состоится еще и кинодебют театрального режиссера Александра Молочникова. Это тот случай, когда легкий стеб про гламур и шоу-бизнес сделан изящно и смешно. Известные люди, такие как Федор Бондарчук и Иван Ургант, играют самих себя. Режиссер чувствует границу между реально существующим и экранным героем и работает на рискованном поле.
— В общем, нельзя сказать, что кинематографисты страшно далеки от народа? Они чувствуют пульс времени?
— Мы этим и руководствуемся. Самое главное, чтобы была озабоченность современностью, социальная отзывчивость. Помимо легкого стеба над обществом есть и жесткие фильмы о нашей жизни, человеческие драмы, столкновения с новой реальностью. В «Турецком седле» Юсупа Разыкова человек советской закалки, живущий в наши дни в провинциальном городе, открывает для себя совершенно новый мир. А в «Скоро все кончится» Алексея Рыбина одинокий мужчина живет в Петербурге и через женщину открывает для себя другую реальность.
— Про XIX век никто не снимает?
— У нас есть экранизация чеховских «Трех сестер», о которой я уже говорила. Сейчас наблюдается бурный интерес к классическим романам. Только что прошел сериал «Анна Каренина» Карена Шахназарова, а мы покажем его киноверсию, которая нам очень понравилась.
