Выставка получилась камерной и стильной: белые стены с цитатами о жизни фотографа и его завораживающие черно-белые снимки. Это не пейзажи, общественно-политические события или другие привычные сюжеты. Сима фотографировал исключительно художников, и многие из них отмечали, что Мишель умел быть другом. Это отражается даже в творческом псевдониме. Сима — анаграмма французского слова amis, которое означает друзья.
— Он не просто фотограф, — написал близкий друг Сима Жан-Люк Месонье, — но фотограф, открывающий дверь за кулисы творческого процесса, которая прежде была закрыта… Сима фотографировал выдающихся художников прошлого века. Он был частью их мира, приходил к ним не как профессиональный фотограф-портретист, наблюдал за ними не как журналист, а был одним из них. Он смотрел на них так, как они смотрели на него — с доверием. То, что он нам показывает, больше нигде не найдешь: братское единение, удивительную, потрясающую взаимную близость фотографа и модели.
Художники полностью доверяли фотографу, пускали в дом, позировали без стеснения. Показывали ему едва завершенные работы, позволяли запечатлевать их для будущих поколений. Мастера знали, что лучше Сима никто не снимет. Его свет всегда идеален, ракурсы — необычны, а детали — важны.
Вот Жан Кокто впивается в нас взглядом и поражает... тремя руками. Мурашки по коже. Подойдя вплотную к работе, обнаруживаем, что лишняя конечность — это всего лишь часть скульптуры. Рядом — Пабло Пикассо только что закончил ваять козу и улыбается. Взъерошенный Шагал в комнатке рядового гражданина: диван, шкафы, безделушки... Казалось бы, ничего необыкновенного и говорящего, что перед нами Мастер. Только присмотревшись, замечаем картину с чисто шагаловскими сюжетами и понимаем, что работа закончена только что.
В предисловии к вышедшему в 1959 году фотоальбому Мишеля Сима «Лица двадцати одного художника», посвященному легендарной «Парижской школе», Жан Кокто написал: «У вас, мой дорогой Сима, возникла похвальная идея запечатлеть лица художников как бы в полете — волнующие лица творцов в борьбе с чудищами, которых они сами породили, апокалиптических всадников, ввергающих нас в лабиринт, где нас охватывает дикое двойственное желание, не встречаясь с Минотавром, все-таки его увидеть».
Увлечение Сима фотографией закончилось в тот момент, когда он взял в руки фотоальбом «Лица двадцати одного художника». Разочарование качеством печати было безмерным. Мишель решил никогда больше не публиковать ни одной фотографии и посвятил себя работе скульптора до самой своей кончины в 1987 году. Хотя его карьера фотографа продлилась всего десять лет, за это время он успел невероятно много. Ему удалось создать уникальные произведения, раскрыв тончайшие нюансы личности каждого, передав его неповторимую творческую ауру.
Стратегический партнер МАММ: Mastercard
