— Аня, совершенно очевидно, что читатели «ЗД», выбирая финалистов в номинации «Группа года», голосовали за «классический» «Винтаж», в котором вы с Алексеем Романовым были одним музыкальным целым. На взлете популярности группа распадается. АВВА вы наша!!! Почему?
— К моему большому сожалению, эта история действительно закончилась. Решение мы приняли вместе, хотя многие поклонники подумали, что точку поставила я — как фронтвумен группы. То, что случилось, стало логичным итогом происходящего, у нас просто не было выбора. В последнее время все было как в браке, который уже дал трещину, хотя внешне это никак не проявлялось. Союз, личный или творческий, не может продержаться долго в таком состоянии. Если люди уже не горят единым порывом, не находятся в одной обойме и внутри что-то надломилось, значит, очень скоро их пути разойдутся. Увы, так произошло и в нашем случае. То, что за нас до сих пор голосуют как за единое творческое целое, с одной стороны, безумно приятно, с другой — даже больно, как ножом по сердцу, ведь именно сейчас мы прощаемся с той самой удивительной энергией, с тем самым коллективом, который прожил довольно долгую и счастливую жизнь. Но, несмотря ни на какие размолвки, кратковременные обиды между нами с Алексеем Романовым, я точно знаю — внутри остались только огромная любовь к нашему общему детищу, большая гордость за него. Я говорю очень эмоционально, потому что чувства переполняют. И у меня есть четкое осознание того, что мы сделали всю эту потрясающую историю вместе: она бы не родилась, если бы не возник наш тандем.
— Еще в августе прошлого года вы переименовали группу: «Винтаж» превратился в проект «Анна Плетнева», а потом уже появились и новые участницы… Вы тщательно планировали алгоритм расставания?
— Нет. Сейчас со стороны может показаться, что все наши последние совместные действия были хитро спланированной схемой — клип «Немного рекламы», где мы показали себя в гробу, сами слова этой песни — «оставь после точки на память хотя бы немного любви». На самом деле это было абсолютно не так: мы планировали продолжать совместную работу, но судьба распорядилась иначе. И, кстати, с появлением проекта «Анна Плетнева» группа «Винтаж» никуда не исчезла, продолжает успешно существовать в обновленном составе. Теперь в группе четыре солистки — четыре «плохие девочки».
— В чем вы видите феномен «Винтажа»? Какими секретами успеха манипулировали?
— Они у нас, безусловно, были, эти секреты, но, если честно, мы и сами не смогли раскрыть их до конца. До рождения группы мы оба с Лешей были творчески не свободны, каждый находился в своей музыкальной «тюрьме» — я в группе «Лицей», он — в «Амеге». Возможно, то, что мы вырвались оттуда, стали идти «вопреки», дало большой толчок к дальнейшему развитию. Прошло уже 11 лет с тех пор, как мы создали «Винтаж». В начале этого пути нас называли «сбитыми летчиками», уже никому не нужными артистами. И мы, будучи гордыми, упорными людьми, решили — «будь что будет», почувствовали себя свободными и стали отрываться, не задумываясь о формате, о тренде. Мы создавали свои тренды. Но все-таки, думаю, основной причиной успеха стало действие каких-то волшебных сил, в которые я верю. И то, как они работают, — необъяснимо.
— Многих российских артистов до сих пор критикуют за то, что они находятся на уровень ниже западных исполнителей, а ваши шоу были по-настоящему качественными. На какие зарубежные образцы вы ориентировались?
— У нас с Лешей не только похожие творческие истории, мы еще и ровесники, поэтому росли в одну эпоху, по сути — на одной и той же музыке. Мы застали тот переломный момент, когда запретное становилось доступным, на сцене появились Мадонна, Майкл Джексон, которому «Винтаж» в свое время посвятил песню «Микки». Эти артисты меняли сознание людей, повлияли они и на нас. Кроме того, я была более альтернативно ориентированной девочкой, чем Романов, в какой-то момент сходила с ума по Бьорк — она мне очень нравилась. Помню первые клипы, первые видеомагнитофоны, на которые их записывали. Это все не могло не наложить отпечаток, и все это формировало нас как личностей с самого детства. Но, конечно, мы никогда не копировали ничьи шоу специально, это было бы слишком примитивно. Иногда возникали какие-то ассоциации, аллюзии: например я несколько раз была на выступлениях Леди Гаги и думала о том, что в каком-то смысле эта история параллельна нашей. Мне кажется, в творческом мире существует некое единое информационное поле — и схожая энергия может проявляться в разных людях в разных уголках земли. Это тоже такая интересная и необъяснимая вещь.
— Не зябко ли теперь, в ипостаси сольной исполнительницы? С какими мыслями начинается новый этап?
— Сейчас я ощущаю свою силу, и это прежде всего сила опыта. Конечно, та девочка 11 лет назад и я сегодня — это два разных человека. Я чувствую себя уверенно, знаю, что многое могу, и самое главное — хочу двигаться дальше. В шоу-бизнесе, в жизни в целом все не так просто, как кажется со стороны. Мы не идем по прямой, то поднимаемся, то падаем, и в этой ситуации очень легко сломаться, потерять желание делать что-либо, создавать новое. Я до сих пор этого хочу, а значит — могу. В моем случае эта формула работает стопроцентно.
— Какую планку вы сейчас перед собой ставите?
— У меня много задумок. Я хочу сделать большой сольный концерт. После больших перемен многое нужно выстроить заново, в каком-то смысле — начать с чистого листа, но идти дальше и выше. У меня есть любимая фраза из книги «Алиса в Зазеркалье». Когда Алиса с Черной Королевой бегут по шахматной доске и в какой-то момент Алиса спрашивает Королеву, достигли ли они цели, которая, казалось бы, совсем рядом, та отвечает: «Ну что ты, дорогуша, чтобы перейти на следующую клетку, нужно бежать в два раза быстрее». Вот сейчас у меня такое чувство, что я должна бежать в два раза быстрее, совершить рывок, и я это сделаю.
— Недавно у вас вышел очень забавный и неожиданный клип «Подруга», снятый с комедийной актрисой Мариной Федункив. Как появилась эта работа?
— Это уникальная история, потому что мы действительно стали подругами, хотя раньше даже не были знакомы. Мы поняли, что не хотим останавливаться, хотим зажигать, снимаем наш сериал, постоянно встречаемся и просто смеемся вместе. Она, конечно, удивительный человек, не похожий ни на кого. Я очень рада, что Марина появилась в моей жизни. Знаете, это такая Фаина Раневская нового времени. Я всегда обожала Раневскую, мечтала с ней познакомиться, и вот я с ней познакомилась — в какой-то новой инкарнации. Здорово, что наш дуэт всем понравился, хотя для меня это был не свойственный эксперимент, подарок судьбы.
— Какие главные выводы сделаны для себя за годы на сцене?
— Знаете, я чувствую и четко понимаю, что нахожусь еще даже не на середине пути. Поэтому можно я сделаю выводы еще лет через 20? А может быть, и напишу об этом книгу. (Смеется.)
