— Михаил Ефимович, «Принцесса» — сложный, мультижанровый проект, готовился долгое время. Вы, в итоге, довольны результатом?
— Трудно оценивать собственную работу, но судя по интересу зрительскому, случилось что-то очень хорошее, слова «чудо» я бы избегал, но ясно совершенно, что «Принцесса цирка» радует публику и нас всех. Сейчас 11-го мы завершаем блок, заново начнем только 6 марта, и ясно, что артистам грустно расставаться, потому что все полюбили спектакль, и трогательно было смотреть, как внутри процесса всё слилось в единое целое — цирковые, вокалисты, танцовщики, все стали одной очень дружной командой. И вот эта, невидимая зрителю, дружба между артистами как раз и стала немаловажным результатом.
— Можно ли сказать, что этот жанр, в котором вы стали первопроходцем на русской сцене, обречен теперь на существование?
— Мы лично, конечно, не будем повторять это второй раз в ближайшее время, хотя саму «Принцессу» будем играть достаточно долго. Смотрите, мы стараемся ставить очень разные спектакли: «Принцесса» в жанре этакого почти анимэ, «Преступление и наказание» — совершенно иная история, в которой доминирует традиция даже не рок-оперы, а русской оперы, в каком-то смысле. Хотя в «Преступлении» мы используем мультимедийные средства, но это произведение, укорененное в русской культуре. Я не думаю, что где-то еще за пределами России могло появиться на свет это сочинение Артемьева, Ряшенцева, Кончаловского... А «Принцесса» — это российско-канадско-венгерская история, интернациональная по сути, синтетичная. Если кто-то захочет пойти по этому пути, когда артисты, танцовщики и цирковые работают вместе, — я буду только счастлив. Но мы в ближайшее время пойдем иной дорогой.
— Уже есть задумка новой премьеры?
— Надеюсь, что в 2018-м дадим премьеру не похожую ни на «Преступление», ни на «Принцессу цирка». Это будет современная, социальная, узнаваемая история, — пока все на уровне идеи. Это будет мюзикл о телевидении и о жизни, которая скрывается за голубым экраном. Кроме того, мы по-прежнему работаем над историей любви Марлен Дитрих и Ремарка накануне войны...
— Кстати, что «Принцесса», что «Преступление» за время показа претерпевают изменения?
— Конечно, в той же «Принцессе» мы усложняем цирковые трюки, и публика увидит в марте несколько иной спектакль. А в 2018-м мы вообще по приглашению азиатских партнеров едем на месяц в Японию — и с «Принцессой цирка», и с «Преступлением» (2019), под нас уже зарезервирован зал. Причем, эта компания возит только американские (бродвейские) и английские мюзиклы. Может быть (что я бы лично хотел), если мы поедем в Японию, то сделали бы тур и по Дальнему Востоку. Что до следующего блока «Преступления и наказания» (январь), то Артемьев очень хочет дописать пару романсов. И Кончаловский не оставляет работу над спектаклем, относясь к нему очень трепетно и серьезно. Кстати, на последнюю в этом году «Принцессу» приедет дочка Кальмана Ивонн, она очень высоко оценила нашу работу, и теперь у нее есть мечта сделать в Большом театре такое вот «Кальман Гала» совместно с Венской и Будапештской оперой.
