«Сильфида» — самый старинный из спектаклей классического наследия и имеет для труппы Михайловского театра особое значение. В России этот балет в версии классика датской хореографии Августа Бурнонвиля впервые увидели именно на сцене Малого театра оперы и балета (так тогда назывался Михайловский) в редакции Эльзы-Марианны фон Розен. И было это в 1975 году.
Балет Бурнонвиля является пиратской копией с оригинала — балета Филиппо Тальони, который балетмейстер поставил для своей знаменитой дочери Марии в 1832 году. У датской казны в тот момент не было денег не только на то, чтобы пригласить Тальони, — даже музыка Шнейцхоффера была, по словам Бурнонвиля, «слишком дорога для королевского театра». И тогда неунывающий партнер Тальони пошел на хитрость: хореографию поставил сам, а по либретто, созданному знаменитым тенором Парижской оперы Адольфом Нурри, он заказал начинающему двадцатилетнему композитору Херману Северину Левешёльду новую музыку. Но произошел забавный исторический казус: оригинальный балет, по которому когда-то сходила с ума вся Европа, уже к концу XIX века был прочно забыт, а вот скопированная с него датская версия осталась. Бурнонвиль усилил в своей версии балета национальный колорит, бытовые мизансцены, сместил многие акценты, а в финале крупным планом показал свадьбу брошенной Джеймсом невесты Эффи и влюбленного в нее простого крестьянского парня Гюрна, прочно стоящего на ногах и чуждого романтическим бредням. Они, в отличие от Джеймса, бежавшего из дома вслед за своей бесплотной мечтой, в балете Бурнонвиля нашли свое счастье.
Поскольку роль Джеймса Бурнонвиль ставил на себя, он, в отличие от Тальони, в балете которого этот герой совсем не танцевал, насытил партию виртуознейшими элементами и доказал, что мужской танец способен по-своему выразить главную тему тальоневского балета, контраст между материей и духом.
Условия небольшой по своим размерам датской сцены определили и стилистику Бурнонвиля. Этой школе свойствен миниатюризм композиций, разнообразные заноски, наличие мелкой техники изящной выделки. А именно в этой области сегодня почти нет равных нынешнему премьеру Михайловского театра Леониду Сарафанову, который отлично исполнил партию Джеймса. Роль хорошо легла и на его партнершу Анжелину Воронцову, которая, вопреки распространенному мнению, оказалась в хорошей «сильфидной» форме и порхала на премьере вполне бесплотной и воздушной Сильфидой-кокеткой.
Еще больше романтических черт подчеркнула в своей трактовке «Сильфиды» другая пара артистов, танцевавшая в третьем составе: недавняя выпускница Вагановской академии шведка Элла Перссон и американец Джулиан Маккей, прошедший обучение в Московской академии хореографии. Эти артисты стали настоящим открытием михайловской премьеры.
Постановка Михаила Мессерера вполне вписывается в датскую традицию, где «все чинно, благородно, по-старому». Главный балетмейстер провел скрупулезную и филигранную работу, уточняя мизансцены, очищая балет от отсебятины, чуждых ему напластований, внесенных за десятилетия местными педагогами и артистами.
— Вообще так называемый датский стиль — это тоже довольно расплывчатое понятие, как и стиль русский, — объяснил «МК» после премьеры Мессерер. — Я сам много лет работаю в Датском королевском балете как приглашенный педагог и на протяжении десятилетий мог видеть эволюцию этой труппы. Сейчас она совсем другая, чем, скажем, в начале 80-х годов, когда я впервые туда попал. И в своей постановке я старался придерживаться того понимания стиля, которым владела Эльза-Марианна фон Розен, когда ставила этот балет. Есть ряд видеодокументов того периода, и мне как специалисту понятно совершенно четко, что она хотела.
Такое отношение к спектаклям наследия, собственно, и свойственно этому балетмейстеру. И в начале следующего театрального сезона он преподнесет зрителям еще один сюрприз. Как нам удалось узнать у художественного руководителя Михайловского театра Владимира Кехмана, к 110-летию хореографа Ростислава Захарова театр поставит балет Сергея Прокофьева «Золушка». Это произойдет в сентябре 2017 года, в начале следующего театрального сезона. Свою редакцию знаменитой постановки Большого театра, в которой будут восстановлены оригинальные декорации Петра Вильямса, готовит именно Михаил Мессерер.
