— Николай Владимирович, с сезоном вас!
— Спасибо, вот только со сбора труппы иду, потом был субботник, затем — первая репетиция «Пиковой дамы»: премьера в начале сентября. Написал ее на двух языках — русском и немецком. Оттолкнулся от фразы Пушкина, что «Германн — обрусевший немец».
— А вы что же, шпрехаете?
— Шпрехаю свободно, два года жил в Германии. Двуязычие — такой ход, конфликт, основа драмы. Человека не понимают в буквальном и переносном смысле слова: он совсем другой, одержим какой-то своей идеей — этими тремя картами (тройка, семерка, туз), при этом говорит по-немецки, а остальные — по-нашенски. А когда он сходит с ума — наоборот, все говорят по-немецки, а он начинает бубнить по-русски. Что-то такое смешное мной написано — пока не знаю, как это все будет… Сейчас попробуем.
— А перевод в бегущей строке?
— Ни в коем случае: подсказка и так есть. Один из героев говорит по-немецки, повторяя вполголоса по-русски: «Ты меня слышишь?..» Каждая фраза — музыка, ведь немецкий — очень музыкальный язык…
— Стереотип такой, что грубый.
— Потому что немцы нас завоевать хотели, вот мы и знаем только «хенде хох» и «Гитлер капут». Нет, немецкий — прекрасный, могучий, красивый, одним словом, язык Гете и Шиллера.
— Ставя недавно свой «Фальшивый купон», вы размышляли: где Россия, куда она мчится...
— Россия все время куда-то идет, бредет, плетется, падает, спотыкается, поднимается, в каких-то шинелях, робах, в каких-то платочках… на какую-то вечную каторгу или черт ее знает куда. Все это с танцами, с казачьими песнями, все поют и пляшут… как у Есенина — «пьем и пляшем», а что делать?
— То есть логики в нашем пути — никакой?
— Какая тут, к черту… Выбрали направление — идем. Потихоньку. В Сибирь. На каторгу, наверное. Куда ж нам идти. То при царях, то при Сталине. Об этом и мой спектакль. О зле, которое катится-катится-катится, из маленького превращаясь в чудовищное.
— Вы ж не затыкаете уши, слышите, что творится с Олимпиадой — то допускают нас, то не допускают...
— Обидно за Россию. Я по национальности украинец, хохол я. Нерусский по генам, но русский по сути, я русский писатель. И мне делается не по себе, когда мою родину обижают. Что делать… терпеть надо.
— А мы сами в этом не виноваты?
— Конечно, виноваты. Сами дураки, тоже дебилы, блин. Натворили. Ну вот русский человек — никакой логики в характере нет ни хрена. «Он до смерти работает, до полусмерти пьет». Это про нас. Работали-работали, потом взяли и весь успех пропили. Зачем? Никто не ответит. Теперь мучаемся.
— Тут недавно развивался скандал в Перми, в тамошнем Театре-Театре. Мильграма то ли попросили оттуда, то ли еще не до конца. Вопрос не в этом. Когда-то все ходили с лозунгами, желая сделать из Перми культурную столицу... эксперимент провалился. Так возможны ли на местах эти «культурные столицы» или это фейк сплошной?
— Борю Мильграма мне жалко, я переживаю за него, мы товарищи… Другое дело, что Пермь, конечно, никакая не культурная столица. Совсем недавно были там на гастролях целую неделю. Это страшный провинциальный город, пусть простят меня пермяки. Страшно-страшно-страшно провинциальный.
— Но пытались зародить...
— Понимаете, должен быть чернозем, из которого растут хорошие растения. А когда чернозема нет, и семена кидаются на асфальт — ничего ж не вырастет. Екатеринбург — совсем иной, тут культурный слой иной. При том, что никто не кричит — ни я, ни директор роскошного нашего цирка Марчевский, — что у нас культурная столица там, центр земли. Мы просто работяги, и все. И обходимся без москвичей, без приезжих…
— То есть сверху насаждать невозможно?
— Не поможет. В Перми было много шума, который поднимали Гельман и Бояков, но толку не вышло. Ну какая там столица? В центре — сгоревшие дома, даже не прикрытые пленкой. Дороги на главных улицах — как в деревне Гадюкино. Грязь, бардак, нет сервиса, ресторанов, заведений… Люди, которые к нам на спектакли шли, были очень искренни, я им благодарен. Но «Бориса Годунова» и «Гамлета» они смотрели в некотором недоумении. А когда мы крутили комедию «Скрипка, бубен и утюг», все тут же начинали ржать. Так что публика в театральном смысле не очень воспитана. Да что там… в культурном смысле не воспитана вовсе. Столица!.. Мотовилиха, что сделаешь.
— Что сезон грядущий нам готовит?
— Ой, много всего. И «Пиковая дама», и «Старосветские помещики», и «Золотой петушок»… Поездка в Швейцарию с «Королем Лиром» на Шекспировский фестиваль, гастроли в Москве, во Франции. У меня труппа — 40 человек, частный театр — никто не помогает. Но выкручиваемся как можем. А что делать?..
