В главном конкурсе Россию представляет «Зоология» 27-летнего Ивана Твердовского-младшего. Год назад он, несмотря на юный возраст, трудился в большом жюри, а до этого его дебютный фильм «Класс коррекции» стал лауреатом конкурса «К востоку от Запада». Теперь в этой восточноевропейской секции представлен «Коллектор» Алексея Красовского с Константином Хабенским в главной роли, а также фильм «Чужой дом» Русудан Глурджидзе из Грузии, созданный при участии России. Одну из ролей в нем сыграла Ольга Дыховичная. «Ученик» Кирилла Серебренникова вошел во внеконкурсную программу.
«Зоологии» не повезло с погодой. Из-за резкого похолодания и дождя звездная дорожка была скомкана, зато зал был полон, и принимали фильм очень хорошо. Удивительно, но «Зоология» появилась отчасти благодаря мультфильму «Почему банан огрызается» Светланы Разгуляевой, где у мальчика вырос хвост. В картине Твердовского он появился у взрослой женщины, которую бесстрашно сыграла актриса Наталья Павленкова, уже удостоенная за свою работу приза на «Кинотавре». И теперь ее шансы велики. Жизнь одинокой сотрудницы зоопарка из приморского городка резко меняется после того, как у нее вырос хвост. Наталье Павленковой пришлось примерить десятки хвостов, прежде чем остановились на силиконовом экземпляре с пультом управления. Он тяжелый, и потребовалось упорство в его освоении. Главная героиня окружена не только реальными представителями фауны, но и коллегами, напоминающими жаб и свиней. В общем, полная зоология. Гоголевский «Нос» стал путеводной звездой для создателей фильма в их разговоре про вселенское отсутствие любви в этом мире.
В Карловых Варах представлены сразу две документальные картины Виталия Манского: "Родные" (Латвия-Германия-Эстония-Украина) - в конкурсе документального кино и "В лучах солнца" (Россия-Латвия-Германия-Чехия-Северная Корея) - в программе "Чешские фильмы 2015-2016 годов".
Фильм «В лучах солнца», снятый еще в 2015 году и с успехом прошедший по многим мировым фестивалям, в России никто не видел. Показать на «Кинотавре» его не удалось. Такое ощущение, что делается все, чтобы картину не допустить до зрителя. Из-за фильма у российских чиновников возникли проблемы с северокорейской стороной, поскольку режиссер отклонился от заданного курса. Картина снималась в Северной Корее под жестким контролем соответствующих органов. На площадке постоянно находились специально обученные люди, пытавшиеся все делать по собственному сценарию во имя прославления своей страны. Снималось по нескольку дублей, рождалась сугубо постановочная картина, где от ее участников требовали шире улыбаться, создавая видимость всеобщего счастья. Но русский человек способен обойти любые преграды. А документалисту всегда приходится проявлять находчивость и бесстрашие. В итоге получился документ времени, и теперь этому фильму и его автору предъявляют претензии морально-этического свойства.
В Карловых Варах обозреватель На экране северокорейская девочка восьми лет Зин Ми готовилась к празднованию дня рождения главы КНДР Ким Чен Ира. Ее отец — инженер швейной фабрики, и мы видим, как он там трудится. Семья живет в чистой до стерильности квартире, напоминающей нежилое помещение. В ней нет примет повседневного быта. На стене — портреты лидера страны и его отца. Богато накрыт стол. Все это и вызывает некоторое сомнение. Но вот отец несколько раз повторит дочери, что надо есть кимчи (национальные корейские соленья), чтобы обеспечить организм витаминами. И мы увидим за одним дублем — второй. Какие-то посторонние люди появятся в кадре и унесут стол, как сделали бы это в театре. Режиссер сдает с потрохами всю закулисную жизнь совместно с корейцами сделанной картины, где он не был хозяином положения. Но потом окажется, что он-то и стал хозяином положения, смонтировав совсем другое кино, фактически фильм о фильме. Корейская сторона принимала совсем другое кино.
Симпатичная героиня учится в школе для девочек, где целый день получает уроки патриотизма, марширует, готовится к вступлению в Детский союз, напоминающий пионерскую организацию. Девочки слушают ветерана корейской войны, грудь и живот которого до колен завешаны орденами и медалями. Их больше, чем у незабвенного Леонида Ильича Брежнева. Школьница засыпает на наших глазах под его убаюкивающую речь. И так страшно становится за нее. Вдруг после таких кадров придется сполна расплатиться за все, может быть, собственной жизнью. А что будет с ее родителями? Отец, как выясняется, совсем не инженер, а журналист…
Проклятые вопросы теперь не выходят из головы. Стоит ли любой фильм благополучия героев? Где порог, который документалист переходить не должен? Зрители тоже задавали жесткие вопросы. Потребовалось мужество, чтобы все объяснить. «В Северной Корее нет безопасности ни для кого, — рассказал Виталий Манский. — Благодаря фильму Зин Ми стала самым популярным ребенком у себя на родине. После того как президент Южной Кореи выразил сожаление о ее дальнейшей судьбе, лидер Северной Кореи в ответ сделал ее символом счастливого детства. Именно Зин Ми поручили вручить ему цветы. Люди, обеспечивавшие нам съемки, делали попытки заманить меня на территорию Северной Кореи, из чего я сделал вывод, что они живы и продолжают заниматься той же деятельностью. Они контролировали любой наш шаг, каждый день смотрели отснятый материал и уничтожали, если он им не подходил. Но мы сделали так, что они никогда не знали, что мы снимаем. Два месяца назад в Пхеньяне приговорили к 25-летнему заключению американского студента за то, что взял из гостиницы на память портрет лидера. Трудно предположить, сколько лет наказания выпадет мне в Северной Корее, поэтому в ближайшие 70 лет в мои планы не входит посещение этой страны».
Виталий Манский пришел к выводу, что люди там счастливы: «Схожесть с нашим социалистическим прошлым, тем, что было в СССР и ЧССР, носит только внешний характер. Северокорейский режим — куда более жесткий и бесчеловечный. Для чего я снял этот фильм? Чтобы разобраться с самим собой, прошлым своей страны, понять, как человек может жить в тоталитарном прошлом. Это и побудило меня поехать в Северную Корею. Но я не попал в прошлое. Такого режима нет больше нигде на планете Земля».
