Не так давно в Москву приезжал со спектаклем «Ложные признания» Люка Бонди один из старейших театров Франция «Одеон». Все внимание тогда было приковано к Изабель Юппер да еще молодой звезде европейского кино Луи Гаррелю. Между тем вместе с ними на сцену выходила великолепная Бюль Ожье. Мои коллеги спрашивали: «Что это за старушка?..» Между тем она не только шесть раз встречалась на сцене с Бонди, но работала еще с Жаном-Луи Барро. Она снималась в великом фильме Луиса Бунюэля «Скромное обаяние буржуазии», а также у Жака Риветта, Клода Шаброля, Вернера Фасбиндера. В Локарно показали несколько фильмов с ее участием и вручили «Золотого леопарда» за достижения в карьере, как и нашему Марлену Хуциеву. Имея за плечами такое славное прошлое, Бюль Ожье сожалеет о том, что никогда не играла в пьесах Чехова, и особенно в «Трех сестрах».
Кстати, Марлен Хуциев, единственный из всех лауреатов, получавших «Золотого леопарда», не уехал с фестиваля, как и положено, через три дня. Он провел здесь неделю — сроки его пребывания продлили. Наш классик исправно ходил представлять свои картины и не пришел разве что на «Был месяц май», поскольку рано утром ему надо было отправляться в Москва. После этой картины лично меня замучила экзальтированная зрительница, все время кричавшая: «Это фантастический фильм!». Посмотреть «Был месяц май» пришел и Пьер Леон — французский режиссер, представлявший во внеконкурсном показе свою вольную адаптацию «Двойника» Достоевского. Накануне он познакомился с Марленом Хуциевым. Вместе они даже исполнили романсы Александра Вертинского. Вообще, про пребывание нашего классика в Локарно можно написать хроники. Он даже управлял катером, вышедшим на прогулку по озеру Лаго Маджоре…
С Пьером Леоном мы познакомились два года назад в Минске. Он — не только режиссер, но еще и сценарист, критик. Уже снимал фильмы по мотивам чеховского «Дяди Вани», «Подростка» и «Идиота» Достоевского. В Минске он дал небольшой концерт, исполнив печальные песни Вертинского. Родился Пьер Леон в СССР, откуда уехал в 1975 году в 15-летнем возрасте. Его отец был коммунистом из Франции, работавшим корреспондентом газеты «Юманите» в Москве. Мама — переводчик, русская. Он учился в советской школе, где его называли Петькой или Леоном; некоторые одноклассники до сих пор так и обращаются. Прелести брежневского застоя Пьер знает очень хорошо. Может быть, поэтому интересуется всем, что связано с СССР. Киноинститутов Пьер не кончал. «Я — самоучка, — рассказывает он. — Своим ученикам объясняю: «Научить быть режиссером невозможно. Можно предостеречь лишь от каких-то ошибок. Забавно, конечно, что никакой школы у меня нет, а я при этом преподаю в Высшей школе французского кино». От критической деятельности он практически отошел. По мнению Пьера, «критика теперь похожа на саморекламу самого себя как критика». Он до сих пор читает русские книги.
«Двойник» Достоевского уложился у Пьера Леона в 66 минут экранного времени. Перед нами современный молодой человек, у которого в определенный момент начинается что-то вроде раздвоения личности. Причем никаких внутренних сломов не происходит. Но он прекрасно понимает, что тот, второй, копия, просто влезает в его жизнь, целуется с его девушкой, звонит от его имени. Когда Реми, а так зовут главного героя, приходит на работу, копия уже на рабочем месте. Стоит заказать в баре кофе с круассаном, так с тебя берут за двоих, хотя заказ был сделан на одного. И ничего с этим поделать нельзя. Никаких подспудных, глубинных переживаний по Достоевскому здесь нет, скорее формальное переложение его ситуаций на восприятие современного человека. Кстати, одну из ролей сыграл французский критик, исследователь советского кино, давний друг Марлена Хуциева Бернар, с которым наш классик познакомился много лет назад в Авиньоне. А теперь Бернар представлял картины Хуциева в Локарно.
В состав жюри «Леопард завтрашнего дня» вошел молодой российский документалист, ученик Марины Разбежкиной Денис Клеблеев. На показ его собственной работы «Странные частицы» собралось много зрителей, прежде всего тех, кого, собственно, он и будет судить. И это испытание не для слабонервных. Героя Денис нашел неординарного, странного на первый взгляд, погруженного в проблемы квантовой механики. Он пытается хоть чему-то научить своих не менее странных учеников, а им на все плевать. Никаких признаков одаренности у ребят нет, и со своим учителем они разговаривают непозволительно, с пренебрежением. Швейцарских зрителей поразил нехитрый быт главного героя, скудное кухонное убранство, особенно чайник. Сама картина напоминает черновую заготовку к чему-то главному. Найти интересного героя — одно, а вот совладать с ним — совсем другое. Прорыв в иные слои атмосферы есть ближе к финалу, когда герой спрашивает у режиссера, находящегося по ту сторону от камеры: «Ты чувствуешь, что я не в своей тарелке?» Его не вдохновляет обстановка, в ней ничего не может произойти из того, к чему можно стремиться. Денису Клеблееву удалось лишь слегка коснуться этой невозможности бытия. Хотелось бы продолжения.
