— Тереза Ганнибаловна, несколько слов о «Лампе» — это по доброй традиции музыкальный спектакль?
— Разумеется. Как и все, что мы делаем последние несколько лет, — это этника. Сначала был «Аленький цветочек» с русской музыкой, потом «Принц и нищий» с песнопениями вагантов, затем «Маугли» с индийской темой. Причем нашлись люди, владеющие хинди, имеющие аутентичные инструменты, звук которых так непривычен для нашего уха. В этнике такой закон: если ты слышишь странные народные инструменты, то ты их непременно должен видеть, иначе не поймешь, где музыка рождается. Поэтому мы вытаскиваем музыкантов из ямы на сцену. Тут появляется еще одно правило: этнические инструменты не могут звучать фоном.
— А в «Лампе» мы услышим арабскую музыку?
— Конечно, причем из разных «временных регионов». Нет проблемы ни с инструментами, ни с исполнителями; оказалось, в Москва очень многие занимаются подобным музицированием профессионально. Живущие здесь арабы берегут и развивают даже такое направление, как этническая классика, что, впрочем, тяжеловато для восприятия европейца. Так что Андрею Усачеву, который пишет стихи для нас, приходится мыслить не совсем славянским мозгом.
— Какие смыслы вы вытаскиваете из «Лампы Аладдина»?
— Правильно поймите меня: я не за шариат, просто в восточной культуре очень много правильных постулатов, касающихся жизни вообще: это взаимоотношения в семье, контакт взрослых и детей. Что такое для Востока сказанное слово. Каковы взаимоотношения с великими мира сего — стоит ли их бояться, или есть возможность себя не унижать. Там много объясняющих моментов. Это как мне давно хочется сделать спектакль по пословицам и поговоркам русского народа — знаете книгу Даля? Там есть абсолютно все для того, чтобы мы были счастливы. Прочитайте эту книгу и еще Библию.
— И больше можно не задавать никаких вопросов...
— Совершенно верно, так же и в восточной культуре: можно ли судить человека, пока ты его не выслушал до конца? Можно ли выносить скоропалительные решения? Или у них есть замечательная поговорка — «побои матери не болят», то есть они разрешают родителям себя воспитывать, а это тоже надо. Смысл нашего театра — понимать то, что наиболее актуально в нынешнем мире. Дело не в том, что многие живут в гражданских браках. Это не имеет значения. Дело в твоей ответственности перед Богом. Перед семьей, детьми, самим собой. Мы очень надеемся, что после наших спектаклей что-то поменяется в семье. Мы даем зрителю разные схемы поведения, но выход из конфликта всегда в сторону счастья. Это обязательно. А для меня минуты абсолютной радости — когда ребенок плачет навзрыд, говоря при этом: «Неужели все закончилось? Хочу еще!».
