Александр ЖУРБИН, композитор.
Уважаемый Владимир Ростиславович! Прежде всего поздравляю вас с некруглым юбилеем и, как принято, желаю вам как человеку здоровья, успеха и всяческого благополучия. А вот как министру культуры… Я, как человек, всю жизнь сохраняющий и оберегающий свой статус «свободного художника», смотрю на все происходящее немного со стороны. И в принципе могу сказать, что российское государство пока достойно поддерживает российскую культуру. В Москве, например, работает 6 полноценных оперных театров — такого нет ни в одном городе мира. И все они существуют на государственные деньги. За это большое спасибо! Понятно, денег мало, кризис, секвестр и санкции — все это мы чувствуем. Но должна быть свобода. Надо облегчить возможности поиска денег на культурные проекты где угодно, в том числе и за рубежом. Не боясь при этом, что вашу оперу или балет назовут «иностранным агентом». Надо, чтобы наконец в полную силу заработал Закон о меценатстве, который вроде бы принят, но пока я не слышал, чтобы меценаты как-то оживились.
Давайте глянем через океан. Туда, где находятся «Карнеги-холл», «Элис Талли-холл», «Дэвид Геффен-холл». Что это за имена? Кто все эти люди? Великие композиторы? Дирижеры? Пианисты? Нет. Это просто очень богатые люди, которые решили внести крупные деньги на строительство этих зданий. И тем увековечили свое имя. Где у нас в России «Потанин-холл»? Усмановская филармония? Оперный театр Мордашова? Пока нет. А мне кажется, именно Министерство культуры могло бы лоббировать подобные проекты. И тогда в этих новых зданиях появились бы фестивали Новой музыки, Новых опер, Новых балетов. Ведь если не появляются новые произведения, то наступает стагнация, а потом и закисание, и закупоривание сосудов, и сердце может остановиться. А вы, как министр, не должны дать развиться застою. И в этом я вижу вашу миссию. Ведь функция министерства — это именно организация, финансирование, поддержка. При полном невмешательстве в художественный процесс. Если будет так — российская культура расцветет с новой силой. Уверен — это то, о чем вы мечтаете.
Александр СОКУРОВ, кинорежиссер:
Я ведь не москвич и в друзьях у Владимира Мединского никогда не был. Я просто один из тех, с кем ему не повезло быть соотечественником. Я не думаю, что у Мединского хорошее ко мне отношение. В этой ситуации вправе ли я что-то советовать? У человека, не у министра, — день рождения. Я лично со своими вопросами никогда не обращаюсь в Министерство культуры. А если и обращаюсь, то по проблемам, связанным с другими людьми. Не смог выработать защитной реакции, чтобы чего-то для себя просить. Я бы хотел, чтобы в деятельности Владимир Мединский как министра было меньше политики. И чтобы вообще политики не было в мотивировках его действий.
Я бы хотел, чтобы министр культуры моей страны был бы человеком политически нейтральным. Пока все не так, и мне это очень мешает как гражданину и режиссеру. Мне очень мешает, что министр культуры моей страны активно участвует в политической жизни. Все же культура состоит из людей разных взглядов. Среди нас есть коммунисты, либералы и демократы. Но все мы — граждане страны, и наш министр культуры — в первую очередь — тоже гражданин страны. Он не может быть проводником воли какой-то партии. Он должен быть проводником, что называется, воли божьей, общей для нас всех. Это единственное, что я хотел бы пожелать, если я вообще имею право на это.
Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, поэт:
Я знал всех министров культуры — Александр Соколов, Александр Авдеев, Михаил Швыдкой, Евгений Сидоров, каждый из них делал свое дело как мог. Мединский моложе их всех. Я отношусь к нему с уважением. Его программа серьезная, есть о чем поговорить, поспорить. Я вижу, что он глубоко видит культуру. Но одно дело — видеть, другое — делать. Нашему Министерству культуры не хватает конкретности, ее я бы и хотел пожелать Мединскому. Вот пример. 2014-й, Год культуры, заканчивался 200-летием Михаила Юрьевича Лермонтова. Впервые мы праздновали юбилей поэта, потому как 100-летие не позволила отметить Первая мировая война, 100-летие со дня смерти — Вторая мировая. По идее, дата должна была стать национальным праздником. Не случилось. В Большом театре был вечер, посвященный Лермонтову. В программе почему-то — балет, хор, стихи — в последнюю очередь. И главное, никто из руководства не пришел. С этого нужно начинать — с личного участия. Для сравнения: был в Баку на вечере Лермонтова — совсем другое дело! Министр культуры читал на русском его стихи, потом на азербайджанском. Потрясающе! Давайте сделаем все, чтобы литературу поднять. Люди стали читать меньше — значительно. Это очень опасно. Потому что Иосиф Бродский сказал потрясающе: «Есть преступления, которые страшнее, чем сжигать книги, одно из них — не читать их». Молодые люди не могут ответить на вопросы, на которые я отвечал без труда в 3-м классе. Если Министерство культуры не будет внедряться во все проблемы — на ТВ, радио, в прессе, то мы многое потеряем. Без культуры, духовности, литературы сияния образования не будет. А Россия всегда была самой читающей страной. И должна ею оставаться.
Эдгар ЗАПАШНЫЙ, дрессировщик, генеральный директор Большого Московского цирка:
Я бы пожелал Владимиру Мединскому здоровья и сил. Должность у него очень тяжелая, эмоциональная, поскольку работа с артистами, творческими людьми — одна из самых неблагодарных. А когда ты ими еще и руководишь, все только усугубляется. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить Владимира Мединского от всего циркового сообщества за его громадную работу, ту пользу, которую он приносит всему российскому цирку. Многие годы мы числились в документах как «и т.д. и т.п.». А сейчас в них появилось слово «цирк». Прошла реконструкция многих уже забытых цирков, изменилось отношение к цирку как таковому. Сам министр культуры один-два раза в год приходит на чьи-нибудь представления. Он защищает строящиеся цирки по всей нашей стране.
Я бы отметил патриотические чувства Владимира Ростиславовича, которые он не стесняется проявлять. Он отстаивает интересы России, не боясь навлечь на себя санкции. Будучи историком по образованию, готов отстаивать наши исторические интересы. Многие из нас в спорных вопросах занимают выжидательную позицию, считают, что лучше промолчать, зато ездить за границу, нежели открыть рот и попасть под санкции. И Мединский тут — хороший пример. Он — человек слова. Он — мужчина. Кстати, у него большая семья. Наши взгляды могут расходиться, но мы «обсуждаем спорные вопросы. Он умеет слушать. Мединский — очень волевой и сильный человек, именно такой руководитель нашей культуре и нужен. Скажу без ложной скромности, вы ни в одном интервью не увидите, чтобы я хвалил прежних министров культуры, а вот Владимиром Мединским я, честно говоря, очень доволен. Конечно, всем гож не будешь. И когда выпускаются такие фильмы, как «Левиафан», и они получают призы и где-то отождествляются с российской культурой, а министр в это время не боится подвергнуть их критике, — на такое способен только сильный человек. Что касается цирка, то он выступает единым фронтом. Цирковые деятели объединились вокруг подъема циркового искусства. Для нас важнее не тащить одеяло на себя, пытаясь возвыситься над другими, пробить свои сольные проекты, а единство. Поэтому Мединскому с нами гораздо легче, чем с кинематографистами. И нам, соответственно, с ним.
