До приезда Кибовского осматриваю некогда легендарный театр — картина безрадостная. Полы зашарканы, очевидный беспорядок, повсюду лежат балки, основная сцена завалена разными частями декораций. Но главное — атмосфера, разлитая в воздухе, заставляет сжаться: подозрение, склоки, недовольство друг другом — этого не видно, но чувствуется.
Собственно, почти со склоки, чудом не переросшей в скандал, и начинается визит Кибовского на Таганку. К нему прорывается женщина в черном — это Рената Сатириади, заварившая ещё при жизни Любимова скандал, после которого Юрий Петрович покинул театр. И вот теперь она и еще несколько человек, дорвавшись до тела нового культурного начальства, пытается рассказать ему свою «правду». Надо отдать должное Кибовскому, он держится дипломатично, шутит, пытается отсечь ходоков, но бесполезно. И в результате совершает осмотр помещения театра в сопровождении и нового руководства, и тех, кто на это руководство претендует.
Кибовский задает вопросы в подвале, где ему показывают разрушающийся фундамент, в малом зале, в большом на 470 мест.
— Давайте без горлового пения, — призывает он всех тех, кто пытается направить совещание в другое русло. Но главный солист экскурсии — 94-летний почетный директор Таганки Николай Дупак. Он более 40 лет работал директором, просвещает Кибовского относительно истории, перечисляет имена, возмущается неграмотным строительством.
— Это сделано всё безграмотно. Помещение не аварийное. Играть можно.
И в довершении всего читает стихи возле сцены, на фоне беспорядочных декораций — артист, да и только.
У каждого на этой рабочей экскурсии (а иначе это совещание не назовешь) своя партия: протестная группа с бесконечными разоблачениями, Дупак — с воспоминаниями. Новый директор Ирина Апексимова молчит, видно, что измотана, но самыми неубедительными на этом совещании выглядят специалисты по строительству, которые конкретно не могут ответить на вопросы Кибовского о техническом состоянии фундамента, перекрытий — такое ощущение, что они не очень хорошо подготовлены, и это вызывает множество вопросов. Так, например, Кибовский спрашивает, почему на старый неустойчивый фундамент положены новые тяжелые перекрытия.
— Это все равно, что танк пустить по деревянным балкам, — возмущается он.
Подводя итоги, Кибовский вспомнил прекрасную русскую пословицу: семь раз отмерь, один отрежь и пообещал, что это только первое совещание в цепи нескольких, которые решат судьбу в прошлом легендарного театра.
— Вы поймите, мы хотим, чтобы Таганка перестала быть источником скандалов и начала работать. Мы будем делать конкретные шаги, выслушивать все стороны.
Эти конкретные шаги пока не озвучены. Наблюдая всё, что происходило на Таганке в последние три года, возникают очень большие сомнения, что Александру Кибовскому удастся переломить ситуацию, которая практическим всем кажется абсолютно безвыходной, тупиковой. И один важный вопрос как топор висит над театром — как могут решать его судьбу люди, которые своими собственными руками, своими собственными действиями выгнали с Таганки Юрия Любимова и заварили всю эту кашу? Грязными руками чистая история не делается — тому в мире искусства множество примеров. Примет ли это в учет новый глава Департамента культуры или нет — от него сейчас будет зависеть дальнейшая судьба Таганки.
После визита г-на Кибовского в скандальный театр «МК» поговорил с директором «Таганки» Ириной Апексимовой.
— Ирина, внесите, наконец, ясность: действительно ли уволены сорок работников театра?
— Никто не уволен и не будет уволен. Шум начался после того, как были отправлены уведомления артистам и техническим работникам о том, что у них истекает срок действия контрактов. Обычная процедура, прописанная в трудовом кодексе. Так живет вся страна. Я три месяца работаю директором — пересмотрела кучу личных дел, промониторила кто как работал или саботировал — буду делать выводы.
— Предпримете конкретные шаги? Какие?
— Естественно, шаги будут, но пока не скажу какие.
— Каких решений вы ждете после визита главы Департамента культуры?
— Надеюсь, нам разрешат играть, потому что решится проблема с площадкой. И с площадкой для репетиций. Я говорю Департаменту: «Дайте мне шанс». Все хотят работать. Дело в том, что предыдущая дирекция не имела сверстанного репертуара до конца сезона. Тут ремонт, а играть нужно. Единственное, где артисты смогли работать — в саду Эрмитаж в Пушкинскую ночь. Прекрасно читали стихи. Надеюсь, что с нового сезона все-таки решится вопрос с площадкой.
— Еще вопрос об архиве Любимова. В конце мая он должен был уехать на хранение в театр Вахтангова, где артистом начинал Мастер, но, насколько мне известно, архив не доехал до театра на Арбате. Какова его судьба?
— Сейчас по архиву начнет работать большая комиссия: в нее войдут представители театрального музея им.Бахрушина, директор фонда Любимова Елена Смирнова и представитель театра. Дело в том, что архивом заведовала многие годы женщина, не имевшая музейного образования. Сейчас мы берем на работу как раз специалиста, и комиссия начнет разбирать и систематизировать этот огромный объем. И только после этого мы его перевезем в театр Вахтангова — на временное хранение.
— Какова сейчас моральная атмосфера в театре? Противостояние продолжается?
— Это так тяжело, так надоело, что не вижу повода об этом говорить. Как в любом театре какая-то часть «за» и какая-то часть «против». Точнее — несколько человек, а они всегда против.
