Начну с Вахтанговского. Последний спектакль "Улыбнись нам, Господи" шел исключительно, и это подтверждал абсолютно притихший зал, который вслушивался в неспешный и афористичный текст Григория Кановича и слышал, чего не было на предыдущих спектаклях ( в Москве, замечено, люди тоже все меньше слушают). Играла тройка - Маковецкий, Князев, Сухоруков и примкнувший к ним в середине первого акта Виктор Добронравов, который изумительно работал на этюдах - публика каталась от хохота.
Добронравов, который вырастает в большого артиста, смешно шепеля, засыпал Эфраима (Сергей Маковецкий) еврейскими анекдотами, чтобы как то отвлечь от скорби по сыну, стрелявшего в генерал-губернатора. "Еврея спросили: А как вы относитесь к нашей власти?"- "Как к жене: немножко люблю, немножко боюсь, немножко хочу другую". Эфраим сидит на скамейке, качается, молчит. Через минуту, пойдя уже в сторону, засмеется — дошло. Но в конце первого акта некоторые (и я это видела) утирали слезы - принимали на себя, впускали в сердце чужую судьбу. Аплодировали в финале долго, "браво" кричали, и никакие пикеты этому не помешали.
Кстати, о пикетах. Во-первых, громко сказано про пикет - от 10 человек с первого дня до 6 в последний. Во-вторых, странное впечатление все-таки производили эти люди. Ходили к Нью-Йорк Сити Центру как на работу: заступили на вахту минут за 20 до начала и появлялись в антракте и в конце, пережидая время в соседей забегаловке. Твердили как заученный текст так, что в идейности протеста их трудно было заподозрить. Одна женщина уверяла меня, что они работают за деньги.
- С чего вы взяли? Я, например, допускаю, что кому-то не нравится история с Крымом - одни подписали, другие имеют право ответить - встать в пикет.
- Конечно, но дело в том, что этих людей я уже не первый раз вижу. Они везде, где что-то связано с Путиным, протестуют. Говорят, по 50 долларов им за это дают или по 70. Но, видимо, сейчас меньше, я слышала тут в кафе, как они договаривались поесть и один бутерброд на всех порезать. Дела, наверное, совсем плохи.
А в это время на четыре улицы вниз, на углу 6-й авеню и 51-й улицы, полицейские ставили металлические заграждения. Здесь с утра готовились к церемонии вручения Премии "Tony" - аналог кинематографического Оскара только в театре. Ажиотажа особого не наблюдалось - прохожих не унижали тем, что заставляли обходить зал Радио Сити, где собственно проходила церемония, по соседним улицам. Люди шли по тротуарам узкой 51-й, только машинам было сложнее.
А вот в отелях, что расположены на ней, возникла проблема у постояльцев. В частности, в моем отеле "West clab" за два дня вырубили интернет.
- У нас частное мероприятие , - объяснила мне молоденькая филиппинка на ресепшн. И никакие мои доводы, как и других гостей клубного отеля, не пронимали администрацию. В воскресенье выяснилось, в чем проблема wi-fi дефицита. По случаю "Тony" накануне здесь устраивали закрытую вечеринку с участие селебрити, поэтому и отключили интернет на тот случай, чтобы сделанные снимки тут же не разлетелись по соцсетям. Причем таким положением вещей не возмущались даже журналисты, которые в воскресенье с утра заехали в отель, превращенный в пресс-room знаменитой премии.
Лучшим мюзиклом "Тони" признал "Забавный дом", рассказывающий и поющий о непростых отношениях девушки с ее отцом, склонным к суициду. И хотя многие делали ставки на "Американца в Париже" с музыкой Гершвина, но зрелище, поставленное по одноименным графическим мемуарам американской художницы и феминистки Элисон Бекдел, всё же обошло "Американца". Что по нынешней моде в искусстве на все нетрадиционное не удивительно. Критики уже назвали постановку "первым популярным мюзиклом с молодой представительницей нетрадиционной сексуальной ориентации в качестве главного героя". Остается порадоваться за прекрасную актрису Хелен Миррен, получившую первого в жизни "Тонy" за роль королевы Елизаветы II в спектакле «Аудиенция». Замечу, что саму церемонию транслировали во многих примыкающих к Радиосити ресторанах.
Но Бродвей со своими мюзиклами - это отдельная история с огромными бюджетами. Прошлый год по доходам стал самым рекордным. Армия туристов исправно и с энтузиазмом работает на Бродвей. А как живет в Нью-Йорке некоммерческое искусство? В этом я попыталась разобраться с директором театра Нью-Йорк Сити Центр Андреем Шейниным. Наш человек, работал когда-то в школе-студии МХТ, семнадцать лет трудится на этой исторической и престижной нью-йоркской площадке (2200 мест), где как раз и работал Вахтанговский.
- В Нью-Йорк Сити Центр в 1968 году выступал МХАТ, играл четыре спектакля и полтора месяца сидел в Нью-Йорке. Сюда Пьер Карден привозил Ленком с "Юноной и Авось". А сейчас никто не приезжает из Европы в Нью-Йорк на такие большие гастроли - очень большие деньги. Кто позволяет себе привезти, то только на фестивали - Линкольн Центр или вот фестиваль "Вишневый сад", который привозит второй год подряд театр Вахтангова.
- Как выдержать конкуренцию с тем же Бродвеем драме или опере с балетом?
- В Нью-Йорке действительно чудовищная конкуренция за зрителя. Вот у нас в Нью-Йорке два месяца назад закрылась одна из лучших оперных компаний - Нью-Йорк Сити Опера. Потому что не смогла выдержать конкуренции с Метрополитен Опера.
- А драматические спектакли?
- Драму расхватали небольшие театры, у которых 90 процентов билетов расписаны по абонементам. Опять же - у них небольшие залы, мест на 300-400. Средний возраст зрителей драматических спектаклей - лет 70-80. И многие со слуховыми аппаратами (ничего против не имею, сам буду таким), Но когда смотришь спектакль, слышишь рядом еще звук от аппаратов. А вот работать на 2000 мест, как работает Вахтанговский, так здесь практически никто не работает. Самый большой бродвейский театр - 1500 мест. И это мюзикл!
- Какие предпочтения у американской публики?
- Недавно провели исследование, как американские зрители ходят в театр: на что лучше, на что хуже. Так вот, согласно обработанным данным, на оперу в Америке ходит лишь два процента - ей сложнее всего. На балет - 2, 9. Театр - 2,5 плюс-минус. Скажем, балетная публика - это небольшая группа людей, которая не расширяется. Вчера я шел в театр, и какая-то женщина меня узнала: "О, это ты из Сити-Центра?!" . Для сравнения: кино - 64 процента. Вот и все, что после этого рассказывать? И это официальные цифры. Я довольно пессимистически настроен относительно того куда все движется.
- И государственное финансирование согласно этим цифрам ?
- Да. Возьмем наш театр - только 2 процента бюджета всего театра идет от государства, остальное - частные деньги, без которых мы, конечно, не выдержали бы. Здание театра принадлежит городу, а наша компания взяла его в аренду, так же у все. У нас маленький штат - 30 человек , и мы не можем себе больше позволить.
- Как выжить некоммерческому искусству в таких условиях?
- Каждый по-своему это делает. Допустим, большие частные компании, такие как Метрополитен Опера, считают, что один из способов продвижения себя - это онлайн-трансляция опер в кинотеатрах. Так, они считают, лучше привлекается новая публика. Растет за счёт этого количество зрителей? Нет. Как завлекать зрителя? Прежде никогда такого не было - это случилось за последние десять лет (а я здесь уже 18) , когда резко перестали сюда ездить звезды. Ну приезжает балет Эйфмана - залы битком, Большой театр, но больших компаний нет. Из русских других балетных компаний вообще нет.
- Но я видела афишу, на ней Наталья Осипова и Иван Васильев обещаны.
- Они - звезды и сами по себе, без театров. Осипова здесь, в американском балете танцует (АБТ). Все связано с отсутствием денег. А власти города это не волнует. В городе 22 такие площадки, как наша, относящихся к группе так называемых нью-йоркский театров. А у нас сейчас выбрали мэра Нью-Йорка и выяснилось, что он про наш театр ничего не слышал. А это, простите, историческая сцена - 20 лет здесь работали Нью-Йорк Сити Балет и Сити Опера. Баланчин все свои постановки сделал здесь, на этой сцене. Здесь состоялось первое нью-йоркское выступление Пласидо Доминго.
- Как в таких условиях вы планируете зрительский поток?
- Скажем, мы знаем, что гарантированно зрители придут на четыре спектакля Вахтанговского театра. Это при том, что "Улыбнись нам, господи" - не "Евгений Онегин", который был в прошлом году - это сложная тема, еврейский вопрос. Но фестиваль "Вишневый сад" рассчитывал продать четыре спектакля и продал. В конце июля сюда приезжает спектакль "Фрекен Жюли" Театра Наций с Хаматовой и Мироновым. Линкольн фестиваль поставил семь спектаклей: понимает, что это Стринберг и американцы его все-таки знают. Поэтому четыре спектакля будут забиты русскими, а тремя спектаклями заинтересуются американцы. Когда мы планируем бюджет, мы планируем заполняемость на 50-60 процентов. Изменилась ситуация полностью, и изменились зрители. Некоммерческому искусству в Нью-Йорке сейчас тяжело. Мы смотрим на монстров: у Метрополитен Опера в последние три года средняя заполняемость зала - 76 процентов. У них чудовищные проблемы с профсоюзами. Дирекция Мет пыталась год назад договориться, пришли к ним: "Помогите нам", но профсоюзы не сдали ни одной позиции.
- Да, из Нью-Йорка ситуация в России выглядит куда привлекательнее для искусства.
- Это сравнивать невозможно. Когда я читаю российскую прессу и вижу, какие проекты вы в Москву привозите (например, Чеховский фестиваль), - такого мы не можем себе позволить. Если у нас раз в год будет такое - это счастье. У вас вот была французская балетная этуаль Сильви Гелем. Мы ее пытались заполучить давно и вот только сейчас она приедет к нам в рамках прощального тура. Но мы максимум четыре спектакля сделаем. Скажу вам по секрету, когда американские продюсеры смотрят кого вы в Россию привозите, они не могут поверить - как такое возможно! Как финансово вы это выдерживается!?
Русский рынок идеален потому, что у вас есть государственная поддержка. Вам не дадут закрыться, а мы как бы на грани. Вот Сити Опера закрылась! Я не могу представить себе, как может закрыться оперная компания, которая существует с 1948 года в Нью-Йорке. Как такое позволил город, у которого есть улица миллиардеров?
- Это какая же? Так и называется?
- Это 57-я, в мире ее так называют - через улицу отсюда. Там строятся дома, где квартиры стоят по сто миллионов доллары. Напротив Карнеги холла построили здание, где самые дорогие в мире квартиры. Сто миллионов стоит одна квартира - это целый этаж, оттуда виден весь Нью-Йорк. Город, где люди платят такие бешеные деньги, он не может две оперные компании содержать? Я не знаю, идеальная в России ситуация или нет, но думаю, там не дадут прогореть таким компаниям.
- С другой стороны, господдержка многих расслабляет. А вы всегда в тонусе.
- Не знаю как и кого расслабляет, но вот театр Вахтангова второй год приезжает, посмотрите, как это потрясающе, как люди на него идут. И не только русские.
Марина Райкина из Нью-Йорка
