— Свой дом — моя давняя мечта, — с порога призналась Светлана. — Ведь большую часть жизни я провела в коммунальной квартире. Не совсем типичной, обычно коммуналка — это длинный коридор, по которому рассекает десяток детишек на самокатах, один санузел и 12–16 комнат. У нас все было скромнее — четыре комнаты и три семьи на 72 кв. метра. Благодаря этой тесноте (а жило нас в квартире человек 12, плюс кошки, собаки, тараканы) я развила в себе лояльность и терпимость. Приходилось сосуществовать мирно и искать компромиссы с соседями. Но, конечно, все эти годы я хотела вырваться в отдельное жилище. В 2013 году начала стройку. Помогала мне Варвара Климова, питерский архитектор. Для меня изначально было понятно, что дом должен быть деревянным — клееный брус. Надежно, прочно, тепло, стильно.
— Какие чувства кроме толерантности в тебе развила коммуналка?
— Чувство юмора и бесстрашие. Соседи бывают разные. Жила у нас в квартире прекрасная женщина, царствие небесное, но она страдала шизофренией. И начинала беседы в тот момент, когда на кухне были я, мама или бабушка. Монологи соседка выдавала любопытные, а общаться приходилось очень аккуратно. В общем, наверное, мне надо было пройти коммуналку, чтоб стать такой, какая я есть.
— Как отнеслась к затее с домом мама?
— Ей было интересно, я возила сюда маму на разных этапах строительства. Есть фото, где положены первые два венца и она рядом. Я объясняла маме, где что будет. (В итоге, кстати, многое оказалось по-другому.) Для мамули построен специальный домик, и она ждет не дождется тепла, чтобы меня навестить. Кстати, поначалу мама категорически не хотела сюда ехать. Говорила: «Что я за вашим забором делать буду?!» А она ярко выраженный социофил и любитель общения. От нее в восторге все соседи, их дети и внуки. Мама никогда не откажет в помощи, посидит с малышами, она любит принимать гостей. Причем в основном это мои друзья, которые перекочевали к ней. Мама не рвется общаться с ровесниками. «Зачем мне старики? Они все о болячках рассуждают и о престарелых женихах. Мне это неинтересно», — как-то призналась она.
Кстати, моя мама очень музыкальный человек. Под настроение поет, неплохо танцует, чудесно читает стихи. Некоторые рок-н-ролльные композиции ее заводят не меньше, чем меня. Из нее бы вышел шикарный педагог. Но всю жизнь она занималась разведением пшеницы, работая биологом.
— Ты тоже любитель общения?
— Я социофоб. Увы, мамину общительность не унаследовала. Одиночество для меня совершенно не в тягость. Но по роду деятельности приходится общаться с огромным количеством людей, так что часы уединения для меня редкость и отрада.
— А сколько времени ты можешь протянуть не просто в одиночестве, а без мамы?
— Нисколько. Между нами прочная пуповина. И я с ужасом думаю о неизбежности, ведь маме много лет. Я молюсь за нее каждое утро и вечер, забочусь о мамином здоровье, всячески стараюсь ее бодрить.
— Устраиваешь праздники?
— В новом доме мы уже справляли Новый год. Здесь собралось 17 человек, и нам не было тесно. Приехали даже мамины гости. Поскольку Новый год без мамы не праздник, пришлось «выписать» ее сюда вместе с товарищами.
— Есть ли в доме самая главная для тебя комната?
— Это библиотека. Она в процессе формирования. Не понимаю, как должна ее обставить. Знаю только, что вообще никакой мебели не хочу. Пусть будут одни шкафы с книгами. И обязательно с дверцами, под стеклом, чтоб книги не пылились. Я что-то постоянно покупаю: сейчас удивительно широкие возможности для книголюбов. Можно заказать полное собрание сочинений. Маме, например, я подарила на день рождения всего Максима Горького издания 80-х годов. Только не спрашивайте меня, что я читаю! Книги я не читаю — я на них смотрю со священным трепетом. Они создают какую-то особую атмосферу в доме. Думаешь: если бы ты все это прочла, какой была бы умной, свободной, благородной. Кажется, достаточно взять книгу в руки, и ты тут же станешь лучше.
— Не вижу в твоем доме студии. Она в городе?
— Да. Потому что ребятам не очень удобно сюда ездить. А творим и ищем интересные музыкальные решения мы все-таки коллегиально.
— Как у тебя сейчас с творчеством? Пик вдохновения или время раздумий?
— Время раздумий, создания. Я уже вышла из того возраста, когда песни рождаются сами собой. Теперь нужно садиться и работать — тогда приходит вдохновение. Ужас в том, что на то, чтобы сесть, вечно не хватает времени. Житейские ситуации отвлекают. Однажды я даже плюнула на все и уехала в Латвию (у меня там есть небольшая квартирка). Это был крик души: поняла, что мне просто необходимо побыть одной. Я все объяснила ребятам и удалилась. Я написала там песню и считаю ее самой сильной на сегодняшний день. Это «Мой путь» из альбома «Игра в классики».
— У тебя на первом этаже есть даже настоящий проигрыватель и пластинки. Часто их слушаешь?
— Да. Особенно мою любимую: «Сама жизнь» Александра Градского. Она меня сформировала. На этой пластинке — вокальная сюита на стихи Поля Элюара. Удивительно, как пластинка повлияла на мою судьбу. Благодаря сюите я разглядела рядом близкого человека. В Париже он подхватил стихи, которые раньше никто из знакомых не узнавал. Теперь я слушаю Александра Градского с удвоенной радостью. Был еще важный для меня момент. Александр Борисович, кумир моего детства, сказал хорошие слова о моей песне в проекте «Голос». Я очень-очень обрадовалась, хотя так до сих пор и не познакомилась с ним лично.
— Дома обычно похожи на своих хозяев. Чем твое жилище тебя копирует?
— В доме видна четкость и структурность. Я тоже люблю разложить все по полочкам. И люблю идеальный порядок: еще одно наследие коммуналки, где меня раздражала грязная посуда, часами киснущая в раковине. В комнатах мало вещей и вещиц: я тоже минималист. Легко расстаюсь с ненужным хламом, чтоб хватало воздуха и пространства. Также не люблю в жизни и лишних людей. Но в доме есть и уютные уголки. Как дитя коммунальной квартиры, меня не пугают небольшие пространства. Я мышонок, залезу в норку и сижу там. Главное, чтобы все было под рукой. И обязательно должно быть место, где я могу побыть одна. Чтоб меня никто не отрывал от раздумий.
— Неужели поднимется рука выбросить все статуэтки, открытки и другие вещицы, подаренные поклонниками?
— Нет, конечно. Под них я выделю комнату и сделаю там небольшой музей со стеллажами.
— А еще у тебя иконы по всему дому. Может, сделать отдельную комнату для молитв?
— Я человек верующий, но не воцерковленный. Иконы мне часто дарят, и я их с благодарностью принимаю. С уважением отношусь к религии. Так получилось, что мой дом был освящен. Когда я приглашала на Новый год маму, сказала, что своим присутствием она освятит мое жилище. А та поняла буквально: приехала с иконой и окропила стены святой водой.
