На днях независимая социологическая служба фонд «Общественное мнение» опубликовала данные опроса мнения россиян о государственной культурной политике. Результаты получились противоречивыми. Так, большинство россиян (76%) интересуются культурными событиями, а еще больше (82%) приветствуют споры и дебаты вокруг отдельных театральных постановок, фильмов и выставок. Но при этом на ключевой вопрос: «Должно ли государство контролировать содержание художественных произведений?» — те же 82% ответили утвердительно. В подтверждение своего мнения граждане привели целый ряд причин: в современных произведениях слишком много лишнего, пустого, жестокого, безнравственного, искажающего историю, вредного для детей.
Пожалуй, этот опрос — первое серьезное доказательство эффективности деятельности министра культуры Владимира Мединского. Именно он последовательно проводил политику расширения влияния государства на культуру. Демонстративно.
Россияне в своих ответах пошли даже дальше министра, прямо заявив, что цензура (пока еще запрещенная Конституцией) входит в список прямых обязанностей государства.
И этот же опрос — демонстрация первых успехов проекта Администрации Президента под названием «Основы государственной культурной политики». Теперь он из набора мифических заклинаний превратился во вполне оформившуюся, то есть крепко укорененную в головах избирателей идеологию.
Поразительно, что идея о всепоглощающем контроле, а скорее — внушенный страх перед хаосом, который неизбежно наступит, стоит хотя бы немного ослабить хватку, — поразила в одинаковой мере все слои населения. От мала до велика. От Москвы до села. С образованием от ниже среднего до высшего.
Пока еще трудно сказать, в каких именно целях государство будет использовать полученное общественное благословение на контроль культуры. Пока еще большинство, хоть и не подавляющее (56%), по-прежнему считает, что полностью запрещать театральные постановки, фильмы, выставки и книги недопустимо. Правда, особых поводов для радости этот пункт тоже не дает. В контексте остальных утверждений этот — не более чем еще одна иллюзия, мифический компромисс между свободой слова и государственными интересами, успешно пересаженный обществу.
Не обязательно полностью запрещать книгу или спектакль, достаточно изъять из них те элементы, которые делают их актуальным произведением искусства. Даже если речь идет не о ключевой сцене, а об одном из художественных элементов, любое внешнее воздействие корежит исходный замысел, заключает произведение в рамки, как какого-нибудь преступника — за тюремную решетку.
Вопрос не в том, пострадает ли опера «Тангейзер», лишись она «богохульного» плаката, или фильм «Левиафан», выйди он в прокат без мата? Вопрос в том, чем художнику, согласившись на небольшие уступки сегодня, придется поступиться завтра, чтобы выбраться из зазора между не запрещенным, но и не разрешенным искусством?
Все перечисленное — более чем тревожные сигналы. Но только реагировать на них должны в первую очередь не опрошенные россияне, которые честно ретранслируют то, что льется им в уши днем и ночью. Подобный опрос — финальное предупреждение для деятелей культуры. Сегодня они как никогда стоят перед выбором: занять принципиальную позицию и остаться культурой по сути. Или раствориться в государственных интересах, превратившись в культуру по запросу.
