В Центре Мейерхольда, практически у ног зрителя, в хаотичном порядке — три дорожных кофра, 12 чемоданов и 5 маленьких чемоданчиков. Не на колесах, не мягкой кожи а-ля Луи Виттон, а допотопные — из фанеры, обшитые рыже-коричневым дерматином. Входит человек — черное старомодное пальто нараспашку, кепка в черно-белую крапинку и два чемодана в руках. Нежно поднывает скрипка… Где это случилось? Когда? Непонятно.
В основе спектакля — произведения Януша Корчака, великого педагога, первым открывшего в Варшаве Дома сирот и пожертвовавшего своей жизнью ради детей: вместе со своими воспитанниками он отправился в газовую камеру в Треблинке. В основном одно это и известно у нас об этом удивительном человеке. А он еще и врач, писатель, подвижник, личность, полная противоречий, оставившая ярчайший след в истории. Так вот, Евгений Ибрагимов открыл российскому зрителю нового Корчака. Из его повестей «Когда я снова стану маленьким», «Йоськи, Моськи и Срули» и других создан этот спектакль.
Среди чемоданов один-единственный артист — Тарас Бибич. И он от лица мальчика Владека с улиц довоенной Варшавы рассказывает историю своей семьи. Вся история запрятана в чемоданы. Итак, 15 чемоданов с секретами — артист разворачивает один из них к публике, а в нем уже сидят папа с мамой, брат и три сестренки; последняя, Абу, еще сосет грудь. Выдвигает секретные ящики, ящички — а там, например, толстая соседка с безногим мужем. В других чемоданах прячутся и ждут своего выхода друзья Владека, каток, школьный класс и даже пожар — мечта любого мальчишки.
Редкость: в спектакле нет ничего искусственного, он какой-то антитехнологичный — все ручной работы. Куклы-статуэтки, реквизит, живой звук — и все это играет и живет. Непонятно как Жене Ибрагимову удалось оживить детство, время, Варшаву: все зримо, все объемно и удивительно нежно.
Куклы Натальи Мишиной (она в числе других создателей спектакля номинирована на «Золотую маску») — шедевры. Не просто точные, каждая со своим характером, но самое главное (и вот это страшно) — читается судьба: на них лежит печать обреченности. Что-то неуловимое, непереводимое в слова написано на лицах этих варшавских Владеков, Наталок, Мань, Олеков, Марынь и Михалов: пройдет каких-то десять лет, и многие из них сгинут в огне войны, а кто-то отправится в свой последний путь в Треблинку. Их будет сопровождать учитель — пан Януш Корчак.
Впрочем, никаких намеков на трагедию: все ясно, светло, смешно. Владек с друзьями учится, подрабатывает, чтобы помочь семье, бегает на пожар и впервые (а может, и последний раз, кто ж знает) влюбляется в девочку из Вильно — Марыню. Самая пронзительная сцена заканчивается единственным трюком, тоже ручной работы. Когда Марыня уезжает из Варшавы, вдруг один, самый большой чемодан, как поезд, трогается, и из него выползает пять других — поменьше, а старый черный проектор освещает путь этому составу…
Очень жаль, что в Москву из БДТ по непонятным причинам не приехал очень важный персонаж — скульптура самого Януша Корчака. В спектакле он не участвует — ждет зрителей на выходе из зала. И я видела, что происходило, когда они вдруг оказывались перед этой скульптурой в виде дерева, на руках, то есть ветвях которого сидели дети Корчака…
Евгений Ибрагимов, как всегда в тюбетейке, на поклоны не выходит.
— Женя, это твой принцип: никаких новых технологий в спектакле?
— Для этой истории мне и не нужны технологии. Артист в театре для меня важнее, чем эффекты. У меня вообще есть такое подозрение, что мои коллеги за техническими приемами (а сейчас такие возможности!) прячут плохого артиста. Ни одна кукла в этом спектакле не сделана из синтетического материала — все натуральное.
— Ведь это первый кукольный спектакль в драматическом театре. Тем более таком знаменитом, как БДТ. Проясни историю вопроса.
— Действительно, первый. Но я даже не думал показывать его на большой сцене. Хотел играть в больничных палатах, тюремных камерах. Там, где немного людей, чтобы все можно было подробно рассмотреть. В БДТ играли на сцене вместе со зрителями, а теперь ушли на Малую — очень хорошее пространство.
Это такой спектакль… Он просто так не рождался. Художник по куклам — Наташа Мишина — она настолько пронизана Корчаком… Ее сыну 8 лет, его зовут Януш — значит, иначе быть не могло. Мы с ней ездили в Треблинку, постояли там, помолчали…
— В куколки играет драматический артист — Тарас Бибич. Долго пришлось его натаскивать на работу с куклами? Это же все-таки требует опыта.
— Слушай, этот мальчик Тарас ходил за нами по пятам, ездил со мной по фестивалям, на премьеры и твердил: «Хочу работать с куклами». А ведь это — голову сломать. Но, видишь, сумел — и в результате, как он говорит, ощущения у него такие, как будто левшу переучили на правшу. Сам признает, что ничего подобного в его жизни не было.
— Почему вы разрешаете детям и родителям после спектакля трогать кукол, играть с ними? Ведь в БДТ на одном из показов у вас украли главного героя. Не боитесь пропаж?
— Действительно, была такая история. И самое ужасное, что пропажа обнаружилась минут за десять до начала спектакля: умыкнули Владека. Артист спрашивает: «А где Владек?» И ему отвечают: «За кулисами заряжается». Но нигде его не было. Тарасик в ступор впал, но ненадолго.
— Как выходили из положения?
— Вырвали куклу у дворовых мальчишек. Но вообще стресс был. Мне жаль, что на первом показе в Москве у нас не сработал очень важный трюк: не поехал чемодан из семи вагонов. А это очень важный момент: уезжает Марыня, первая любовь Владека. Дети в этот момент плачут…
