В день премьеры фотопроекта «Свинячьи нежности» Серж Головач встречал гостей выставки в экстравагантном наряде — черном поварском колпаке и фартуке с изображением мускулистого мужского торса и милой овечки под ним. Такой образ Головач выбрал не случайно, ведь большинство городских жителей, как и он сам, привыкли воспринимать мясо-молочную продукцию как некую данность, ждущую своего часа на прилавках, чтобы превратиться затем во вкусное блюдо. А то, что котлетки не растут на деревьях, Серж, как и многие, никогда особенно не задумывался, пока не поехал на Международный фестиваль фотографии «Фотопарад в Угличе» прошлым летом, где проводил мастер-классы для студентов.
— Там я попал на экскурсию на одну из ферм рядом с Угличем, сделал несколько инстаграмок, и они привлекли внимание тех, кому это хозяйство принадлежит, — рассказывает фотограф «МК». — Меня пригласили на ферму, показали производство и дали возможность снимать что хочу. У меня появилась возможность увидеть весь процесс производства мяса и молока. До этого я никогда в жизни не видел коров и свиней, а кур — если только в зоопарке. Я — лифтовый мальчик, асфальтовый, городской. А тут впервые погрузился в сельский быт. Лежал в сене часами, чтобы овечки привыкли ко мне и перестали бояться. Мне нужно было, чтобы они смотрели мне в глаза, а через меня потом вошли в контакт со зрителем…
Результатом «погружения» стали милейшие фотографии, на которых коровки чуть ли не лижут фотоаппарат, где весело резвятся свинки и бегают овечки. Серж рассчитывал, что получится патриотический проект: вот смотрите, в России есть не только колхозы, влачащие вялое существование, а существуют экофермы, где даже корма для животных выращивают самостоятельно. Однако на деле оказалось не все так безоблачно.
— Да, эта ферма оборудована по последнему слову техники. Но вся эта красота сделана за границей. Оборудование — швейцарское, а технику нужно обслуживать, при том, что швейцарский франк, как и доллар, вырос по отношению к рублю. Свинки — беркширские, значит, из Британии; коровы, бараны и овечки — из Шотландии, Канады или США. Вся отечественная селекция давно потеряна: в России ничего своего нет, нужно покупать свиноматок за те же доллары, фунты стерлингов и другую иностранную валюту. Единственная отечественная порода, которую я там увидел, — ярославская корова, — и та скрещена с джерсейской коровой. Помогло ли государство отечественному производителю, введя ответные санкции? Я не знаю, я не политик, но логика сама подсказывает ответ. А ведь так по всей стране! Как художник я хотел показать красоту животноводства, продемонстрировать, что в России есть экологическое производство. Но я вижу, что все это устроено не так, как бы мне хотелось. Это уже моя позиция как гражданина, который знает, что страна сидит на нефтяной и газовой игле последние 15 лет, и видит, к чему это привело.
— Думаете, эта ситуация поправима? Могут ли наши ярославские коровки заменить иностранных?
— Для этого нужно сначала поднять науку, образование, сейчас все это развалено…
