— Мистер Броснан, довольно непривычно видеть вас на экране в образе бывшего агента ЦРУ. Особенно после того, как вы с блеском играли агента на службе ее величества…
— Я даже не думал об этих пересечениях. Для меня не так важно было, отличается ли как-то работа американских и британских спецслужб. Меня больше интересовало, что творится внутри моего персонажа. Что он за человек? Что у него на сердце? И что он делает в этой истории?
— Что он делает, понятно — мстит за любимую женщину, а попутно выводит на чистую воду нового Президента России и всю американскую разведку. При этом мне показалось, что, перейдя в американскую разведку, вы стали на экране более брутальным, даже жестоким.
— Мы с режиссером не думали о том, чтобы сделать его именно жестоким. Но, конечно, это сильный герой, со своими представлениями о морали. К тому же им движет отчаяние. Но вы должны понимать, что, играя Джеймса Бонда, я проваливался в ненастоящий мир, в мир фантазий. И зритель заранее соглашался на подобную условность. На этот раз все по-другому: кровь настоящая, убийства настоящие…
— Более того, в фильме вы обращаетесь к одной из самых болезненных тем современной России: второй чеченской войне и взрывам домов в Москве.
— Сценаристы обратились к этой теме и, как мне кажется, нашли для нее нестандартный угол зрения. Когда мы только разрабатывали проект, то размышляли, какие сюжетные линии из романа Билла Гренжера, который стал основой для сценария, должны попасть в фильм. И сюжет с чеченской войной был одним из основных. Но, как бы там ни было, мы всего лишь сняли фильм. Это развлечение для зрителей, а не политическое высказывание.
— В фильме значительная часть действия разворачивается в Москве. При этом вы здесь оказались впервые. Уже успели составить свое представление?
— Мне все очень нравится! Я рад был наконец-то оказаться здесь. Мне передали накануне, что президент Путин уже посмотрел наш фильм и что ему понравилось. Я бы хотел думать, что это правда.
— Я заметил портрет Путина в одной из сцен — в кабинете нового Президента России, бывшего офицера, который как раз воевал в Чечне.
— Правда? Я видел фильм дважды, но не заметил его.
— Это потому, что Владимир Владимирович бывший спецагент и удачно замаскировался.
— Ясно. (Смеется.)
— А вы как человек, игравший Джеймса Бонда, можете оценить, насколько Путин хороший спецагент?
— Я думаю, ему нравится выглядеть как спецагент. (Смеется.) Но я читал, что он был действительно очень хорошим разведчиком в свое время.
— А хороший ли он актер?
— Они все хорошие актеры. По-другому и быть не может. Политик постоянно вынужден привлекать к себе людей, убеждать их в своей правоте. И чем он сильнее как политик, тем он сильнее как актер. Так было во все времена. Древние греки писали об этом, Шекспир писал об этом. Это всегда завораживает: как человек идет к власти, постепенно наращивая свое влияние. И что с ним происходит, когда он достигает вершины.
— Говорят, Владимир Путин решил пойти в разведчики, когда посмотрел фильм «Мертвый сезон». А вам когда-нибудь признавались фанаты, что поступили в спецслужбу после того, как увидели вас в образе Бонда?
— Нет, такого мне никто не говорил. Но время идет, я становлюсь старше, и все чаще ко мне подходят молодые люди, которые говорят, что выросли на моих фильмах.
— Вы скучаете по смокингу, суперкарам и обязательному бокалу «водка–мартини» Бонда?
— Мне этого хватает дома и так. У меня есть смокинги, машины, мартини...
— А водка?
— Конечно! О, вчера было так много водки! Не помню, как она называлась, но действовала она как надо...
