О Раневской существует масса книг, но основа их содержания, как правило, фразочки из фильмов: «Муля, не нервируй меня»; высказывания, ставшие афоризмами: «Деньги съедены, а позор остался». Или «Цинизм ненавижу за его общедоступность». Или «Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи» — и так далее, и тому подобное.
А вот пьес, сценариев о ее жизни, сложной и в общем-то драматичной, до сих пор не было. И вот пожалуйста вам — конкретно и в упор, как выстрел, «Фаина», да еще и «птица в клетке». Пьесу написали две дамы — Софья Лежнева и Стелла Самохотова.
Собственно, последняя и закрутила всю эту историю. Обращает на себя внимание: к литературному и театральному миру Самохотова до сих пор не имела отношения. Просто, много лет занимаясь небольшим бизнесом, всегда оставалась поклонницей искусства вообще и искусства Фаины Раневской в частности. Вызывает уважение: первый в своей жизни спектакль делает на свои.
— Мне всегда была интересна эта личность, — рассказывает Стелла Самохотова. — Я начала заниматься проектом еще в 2012 году (стала изучать материал, затем привлекла замечательного драматурга и остроумнейшую женщину Софью Лежневу). Потом — поиски артистов, репетиции — на все про все ушло месяцев восемь.
Сочинение на тему Раневской — не просто жизнь и судьба, а реальный факт ее биографии: роль, о которой мечтала, которую потеряла и снова обрела. Речь идет о спектакле «Эта странная миссис Сэвидж». События в пьесе уложились в два дня с дистанцией в полгода между ними. Место действия — квартира актрисы. Вокруг нее четыре персонажа — Любовь Орлова, режиссер Павел Вульф, домработница, администратор, не считая ее знаменитую собачку Мальчика, которого актриса кличет Мячиком.
Спрашиваю:
— Стелла, как вы собирали материал о Фаине Георгиевне? Встречались ли с теми, кто с ней дружил, работал, — ведь еще многие живы и помнят?
И получаю неожиданный ответ:
— Нет, я ни с кем не встречалась. Договаривалась с Глебом Скороходовым, но он, увы, умер. Знаете, по мере изучения материала (а это были в основном книги, телепрограммы с воспоминаниями известных людей) я поняла, что у каждого Раневская своя. Каждый говорит о ней и рассказывает по-своему, даже иногда как будто перетягивая одеяло на себя. До такого доходило, что одну и ту же историю, свидетелями которой были разные люди, каждый приписывали себе.
— Ну а вас не смущает (хотела сказать, пугает), что эти люди могут возмутиться? И не без оснований: они-то в отличие от вас к ней в дом ходили или в гримерке сидели.
— Меня ничего не пугает. Я имею такое же право видеть этого человека по-своему, как и они. Тем более что люди, которые со мной восемь месяцев были рядом в проекте, за это время могли бы сказать мне страшную правду — как я не права. Нет, они стали моими единомышленниками.
Что же за команда взялась за «Раневскую»? Режиссер Станислав Евстигнеев — имя пока известное в узких кругах, впрочем, как и художника Романа Ватонкина. Зато артисты… И тут, конечно, встает главный вопрос: а кто же Сама? Кто играет Фаину Раневскую?
Поиски актрисы на роль великой Фаины оказались непростыми, как и сам театральный мир, с которым столкнулась Стелла Самохотова. Татьяна Васильева, Анна Ардова, Татьяна Кравченко — расклад мощный, но по каким-то объективным причинам они не смогли принять предложение.
— У меня был большой список из возрастных актрис, в нем стояло также имя Светланы Коркошко (служила в МХТ им. Горького, теперь — в «Современнике». — М.Р.). Но мне посоветовали к ней даже не обращаться: говорили, что, во-первых, не играет в антрепризах, а во-вторых, пошлет. Короче, я позвонила Коркошко и, когда услышала ее голос, подумала: «Может, я с самой Раневской говорю?..» Такой чудный был голос. Хотя поначалу мое предложение ее явно смутило, и актриса заявила, что она не Раневская. Потом прочитала пьесу, перезвонила мне, и по ее голосу я поняла, что она все для себя решила. И вот тогда мы начали репетировать.
Раневская сидит в своей комнате, точно школьница, зубрит роль — о ней мечтала, сама же пьесу и нашла. Входит администратор театра (Игорь Письменный) и сообщает, что на гастроли, правда, с другим спектаклем, вместо нее едет другая актриса. Лает собака Мячик — так начинается «Фаина».
— Серьезным гримом добивались внешнего сходства актрисы с Раневской?
— Очень мало — седой парик и немного грима в области носа. Светлана Владимировна в этой роли сделала что-то невозможное. У нас были прогоны для своих, и мне потом многие говорили, что она — Раневская.
— Кстати, а собачка, знаменитый Мальчик, у вас тоже будет на сцене? И почему вы его переименовали в Мячика?
— Собака будет только обозначена за кадром. А Мячик он потому, что на тот момент у Раневской еще не было собаки.
Ну что ж, надо быть отважным неофитом, чтобы замахнуться на такую личность, на которую у матерых профессионалов рука до сих пор не поднялась. Тем не менее график проката уже простроен до конца года, и только время покажет, что публика сделает с «наглецами» — казнит или помилует.
